Секреты «Голубого рифа»

– Ну и что? Влюбиться можно в любом возрасте, – ответил я, а потом вспомнил свой бывший класс в Майами. Там никто ни с кем не встречался. – Может, потому, что мы не люди, а оборотни. – Я встал и поймал злаковый батончик, который кинула мне Блю. – Если бы Караг, например, был обычной пумой, то повзрослел бы за два года, а оборотни – нечто среднее между животным и человеком. Может, лесные и морские оборотни взрослеют раньше людей, но позже животных?

Джаспер ещё хихикал над фразой «нечто среднее», но тут вмешался Ной:

– Верно. Караг рассказывал, что в одиннадцать лет ушёл из семьи, чтобы испробовать, сможет ли жить среди людей. Человеческий детёныш так бы никогда в жизни не поступил!

Все, кто слушал, закивали, а потом занятия продолжились.

Никого не смутило, что на контрольной по физике я сидел за партой мокрый до нитки и с меня капало на непромокаемую тетрадь и школьный планшет. Вот за это я нашу школу и люблю!

Контрольная, к счастью, оказалась не очень сложной: мы проходили электрические схемы. Я покосился на Шари – ей и другим ученикам, которые росли среди животных, достались более простые задания, и они сосредоточенно их решали. Ноэми дали тест с несколькими вариантами ответов, и пантера тыкала носом в экран, чтобы выбрать один из трёх вариантов.

Во второй половине дня приехал Рокет – как обычно с набитым техникой рюкзаком. Мы с Джаспером и дельфинами тут же его окружили.

– Тебе удалось расшифровать файлы? – с надеждой спросил я.

– Нет, и вряд ли удастся: они очень хитро зашифрованы. Но пара идей у меня ещё есть, – добавил Рокет, увидев наши разочарованные физиономии. – Сначала установлю датчики движения, которые для вас заказал. А потом займусь подлодкой.

Пока он работал, наша съёмочная группа под руководством Финни и Криса вернулась к съёмкам. На этот раз они проходили в библиотеке «Голубого рифа». Это наша с Эллой первая совместная сцена, и я находился в некотором напряжении. Мне предстоит сыграть, что я влюбился в Эллу, – но как? Ведь моё сердце принадлежит Шари!

Только искры летят

Начать мы смогли не сразу, потому что Элла целую вечность висела на телефоне.

Финни недовольно поглядывала на часы:

– Ты скоро, секретный агент Атина? Без тебя мы начать не можем!

– Да-да, знаю, – бросила Элла и, отойдя к озеру, продолжила раздражённо с кем-то спорить. Хотя говорила она тихо, я уловил обрывки разговора:

– …а если я не хочу? Ладно, поняла уже. Нет, ну правда, мам… Думаешь, это что-то даст?

А, она разговаривает с матерью. Та наверняка вне себя от злости. Небось думает, что это я сорвал её контрабандные планы. Однако, судя по всему, у неё уже появились новые идеи.

– Но ведь он довольно упрям, и я его недолюбливаю.

Мне стало любопытно: о ком это они – о Карле Биттергрине, которого, надеюсь, скоро приговорят к долгому-предолгому тюремному заключению? Не могу забыть его, стоящего на борту корабля со стеклянным дном – незадолго до того, как боевые водолазы попытались убить нас с братом.

– Конечно, я хочу тебе помочь, – ещё тише проговорила Элла. – Только не знаю, получится ли. А ты правда поручила это Блю? Ладно, не буду вмешиваться в ваши дела. – Выслушав ответ, она ещё больше понизила голос и что-то прошептала.

Финни уже была готова запустить в Эллу чем-нибудь тяжёлым, когда наша исполнительница главной роли наконец вернулась на съёмочную площадку. Она явно была не в духе.

– Дайте мне секунду войти в роль Атины, – сказала Элла и, постояв некоторое время с закрытыми глазами, спросила: – Ну что, начинаем?

– Мотор! – скомандовала Финни.