Секреты покинутого города

Из воспоминаний вытянула дурацкая песенка из мультика, которую начал насвистывать брат. Ненавижу, когда он это делает, у него серьёзные проблемы со слухом. Со всей силы заехала ему по плечу. Ари засмеялся, дёрнулся в сторону, но спустя мгновение воскликнул:

– Посмотри, Стеф!

– Ого! – Это все, что я произнесла, рассматривая въезд в город.

О да, брат знал, эта жуть мне обязательно понравится!

За табличкой «Стольм» с указанием населения около ста тысяч показался стальной мост. Железные прутья пролётов пугали развешенными на них куклами: со всклокоченными волосами, оторванными руками, отсутствующими глазами, а иногда и вовсе без головы.

– Они выглядят так… странно! – Я моментально выхватила телефон, чтобы запечатлеть этот сюрреализм. – Ари, помедленнее! Изображения получаются размытыми.

– Может, остановимся и заберём одну себе? – пошутил он.

– Не будь я такой трусливой, обязательно! – В отличие от брата, я обожала все жуткое, мистическое, но на расстоянии.

Фильмы ужасов, страшные истории – мои фавориты. Любовь ко всему необычному вылилась в увлечение, без которого я не могла жить, – арты.

Сколько себя помню, я всегда рисовала. Картины, наполненные атмосферой страха и ужаса, помогали выжить. Нарисованные миры значительно хуже нынешней реальности. Стоило вынырнуть из атмосферы монстров, злодеев, героев и погрузиться в серую рутину, как окружение казалось не таким отвратительным.

Проезжая мост, мы замолчали. Я перестала фотографировать и всматривалась в кукол, пытаясь понять, что это всё обозначает. Какой сумасшедший развесил их тут, что за больной замысел был у человека. Странности на этом не закончились. От реки, что бурным потоком неслась с гор, перетирая мелкие камни друг о друга, отчего доносился мягкий рокот, поднялся туман. Клубы дыма ожили, стоило нам заехать на мост. Пелена последовала за нами. Разве такое возможно? Не только я заметила противоестественность. Ари, обратив внимание на необычное передвижение марева, закрыл окно и включил противотуманные фары. Ничего не было видно на расстоянии полутора метров.

Бах!

Ари затормозил.

На капоте лежало пластиковое недоразумение с одним глазом. Кукла нелепо раскинула руки и ноги…

– Мама! – огласило окрестность механическим голосом, отчего мы с братом подпрыгнули.

У меня мгновенно пересохло во рту, а сердце забилось в области горла, перекрывая движение кислорода… Какое-то время ничего не происходило. Только вязкая тишина окружала нашу машину.

Сначала у Ари вырвался нервный смешок (он-то и привёл меня в чувство), а потом, когда оцепенение начало спадать, мы переглянулись с братом и заржали в голос. Я смахнула подступившие слёзы.

– Это было по-настоящему страшно!

– Тебе сменить памперс? – подколол брат.

– Да иди ты! – Но в глазах Ари мелькнуло беспокойство.

– И как мы снимем это безобразие? – кивнула я на капот: ни за какие коврижки не выйду наружу.

Брат пожал плечами и вдавил педаль газа. Шины протяжно взвизгнули и толкнули машину вперёд. Кукла, хоть её и нещадно тряхнуло, не свалилась. Она, покачиваясь из стороны в сторону, спокойно созерцала нас единственным глазом и не собиралась покидать облюбованное место. Я даже прониклась такой настойчивостью.

Так мы и въехали в город: я, Ари и одноглазый монстр.

Ночь окончательно вступила в свои права. В этом регионе темнело рано, уже в семь часов улицы погружались в кромешную темноту. Депрессивно, хотя с мигающими светофорами, уличными фонарями и ярко освещёнными витринами магазинов город смотрелся не так уж мрачно. В Дуайте, где мы жили, можно гулять до десяти вечера, солнце неохотно скрывалось в половине одиннадцатого, отчего и настроение улучшалось. Но как только мы въехали в северный штат, так яркое светило спряталось и больше не появлялось в течение всех трёх дней нашего автопутешествия.

Я прилипла к окну, рассматривая новое для меня место. Представляла, как папа водил маму в это кафе или в тот кинотеатр. Легко призываемые фантазиями художника призраки в этот раз не спешили, чувствовали мою нерешительность.

– Узнаешь улицы?

– Смутно. Хотя там, – он кивнул в сторону с яркой вывески, сообщающей о душераздирающем фильме про оборотней «Последний укус», – мы постоянно ели мороженое. Ни одно мороженое ни в одном кафе города не сравнится с теми микроскопическими ванильными шариками, что отец покупал каждые выходные. Я с тех пор не ел ничего вкуснее.

Да, у Ари остались воспоминания, у меня лишь пыль, фантазии и крохи информации, заимствованные от старшего брата.

– Но, знаешь, город не сильно поменялся.

Ари повернул направо, проезжая вдоль центральной площади, где располагалось древнее кладбище. Подобное расположение встречалось только в старых городах. Современные мегаполисы выстраивали некрополи подальше от жилых районов.

Я внимательно присмотрелась. За невысокой каменной кладкой в слабом освещении угадывались памятники в виде скорбящих ангелов, склонившихся над упокоенными, покосившиеся от времени кресты и здания склепов.