Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова

Эта история выплыла на свет божий только осенью 2000 года, накануне президентских выборов США, когда республиканцы обвинили кандидата от демократической партии и бывшего вице-президента Ала Гора (соавтора этого закона!) в том, что он нарушил американское законодательство, заключив такую сделку с Россией.

«Что мы можем для тебя сделать?»

Андрея Козырева постоянно недооценивали. Он не считался сильной самостоятельной фигурой — слишком молод, никакого политического опыта. Его позиции казались слабыми. При всем добром к нему отношении президента он был одинок на вершине политической власти. Секретарь Совета безопасности Юрий Владимирович Скоков откровенно его не любил. Министра иностранных дел демонстративно не включили в первый состав Совета безопасности. Хотя этот орган скопирован с американского, в котором государственный секретарь является важнейшим действующим лицом.

Совет безопасности под руководством Юрия Скокова пытался оттеснить Министерство иностранных дел и разрабатывать все основные внешнеполитические документы. Иногда Козырева приглашали на заседания совета, иногда не приглашали. Иногда ему присылали заранее документы к очередному заседанию. Иногда забывали…

Российский дипломат номер один вступил в политическую борьбу летом 1992 года. Козырев схватился с вице-президентом Александром Руцким. Тот поехал в Приднестровье, где взялись за оружие, чтобы отсоединиться от Молдавии, и произносил там зажигательные речи против молдавского руководства. Козырев сразу же отправился в Кишинев и Тирасполь, где опроверг заявления вице-президента и дал знаменитое интервью «Известиям», где говорил о существовании «партии войны».

Андрей Козырев заявил, что возможен новый путч, что специальные службы России (разведка, военная разведка и контрразведка) дезинформируют президента Ельцина.

Это заявление произвело сильное впечатление на российское общество еще и потому, что от министра иностранных дел такой смелости никто не ожидал.

Скорее всего, он и сам от себя этого не ожидал. Но, ворвавшись в политику, не испугался. Почувствовал вкус к большой политике. На заседании Совета безопасности Скоков стал говорить, что министр иностранных дел не имеет права давать такие интервью, они наносят ущерб государству. Руцкой был на взводе. Пригрозил Козыреву:

— Я вам не позволю превратить Россию в половую тряпку!

Козырев вскочил со своего места:

— Имейте в виду, что я вам не дам толкнуть Россию в пучину братоубийственной войны и навязать нам югославский сценарий.

Ельцин призвал всех работать дружно, запретил публичную полемику между членами Совета безопасности и сделал Козыреву формальный выговор, но, похоже, был доволен выпадом министра иностранных дел против вице-президента и спецслужб.

Воспитанный в духе традиционной дипломатии, Козырев и дальше не забывал повторять, что он лишь исполняет волю президента. В реальности старался играть самостоятельную политическую роль, понимая, что это увеличивает его вес во внутрикремлевских интригах.

14 декабря 1992 года в Стокгольме на заседании Совета министров иностранных дел стран — участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе Козырев позволил себе рискованный шаг. Он произнес речь, которая повергла присутствующих министров в шок:

— Я должен внести поправки в концепцию российской внешней политики. Пространство бывшего Советского Союза — это, по сути, постимперское пространство, где России предстоит отстаивать свои интересы с использованием всех доступных средств, включая военные и экономические. Мы будем твердо настаивать, чтобы бывшие республики СССР незамедлительно вступили в новую федерацию или конфедерацию, и об этом пойдет жесткий разговор…

Когда Козырев закончил речь и в мертвой тишине вернулся на свое место, заместитель государственного секретаря Соединенных Штатов Лоуренс Иглбергер попросил его выйти из зала, чтобы поговорить. Встревоженный Иглбергер спросил:

— Андрей, что мы можем сделать для тебя лично?

Американский дипломат был уверен, что в Москве создан новый ГКЧП и Козырев вынужден излагать их новые идеи…

Козырев вторично попросил слова и объяснил, что именно такой станет политика России, если власть возьмут реакционные силы. Он всего лишь хотел предупредить мир о такой возможности. Многие назвали поступок министра недопустимой выходкой, политическим цирком. Но эта история в Стокгольме произошла после очередного Съезда народных депутатов, на котором со всех сторон атаковали Ельцина. Козырев, как всегда, поддержал президента, обрисовав миру стратегию его противников.

Андрей Козырев легко вписался в «команду мальчиков» Егора Гайдара, который с началом экономических реформ возглавил правительство. «Мальчики» понимали, что они чужие в муравейнике власти, и старались держаться вместе. В то время Козырев часто совещался с Геннадием Бурбулисом, который был правой рукой Ельцина, его главным советником и стратегом реформ.