Секреты теней

Они грелись на тёплом, не слишком жарком солнышке, развлекались, блуждая по лесу, осматривая окрестности. Ночи тоже были тёплыми, и они спали под звёздным небом. Нина не забыла предательство Джейсона и кошмар тюрьмы, но все ужасы будто бы остались далеко в прошлом.

Она всё меньше беспокоилась о том, что её поймают. Когда она каждое утро открывала глаза и видела нежно колышущиеся ветви и мозаику кленовых листьев на фоне неба, как-то не верилось, что можно снова попасть в тюремное подземелье.

Перси, Маттиас и Алия тоже с удовольствием проводили время в лесу, словно наступили нескончаемые каникулы. Они не вспоминали о тюрьме, о жизни до тюрьмы. Лазали по деревьям, бросали камешки в ручей, рисовали прутиками картинки в грязи.

Но однажды утром, за завтраком, Нина опустила руку в мешок с едой – и ничего не обнаружила. Она пошарила в мешке, и её желудок свело от голода. Достав маленькую помятую коробочку с хлопьями и пустую скорлупку от арахиса и выложив их на колени, она снова полезла в мешок.

Ничего. Совсем ничего. В мешке не осталось даже заплесневелой крошки.

– Еда кончилась! – ахнула Нина.

Все застыли посредине завтрака: Перси с недоеденным овсяным батончиком у рта, Алия с яблоком. Только Маттиас продолжал жевать хлопья.

– Что? – спросил он с полным ртом.

– У нас больше нет еды! – повторила Нина. – То, что вы сейчас едите, – последнее!

– А как же твой сад? – небрежно спросил Перси. – Ты говорила, что вырастишь здесь сад.

Нина изумлённо посмотрела на него.

– Я не… Я имела в виду…

Что она наобещала в отчаянии тогда в тюрьме, когда они планировали побег? Неужели они на самом деле думали, что она обеспечит их едой?

Почему они не упоминали об этом раньше?

– Алия, дай мне семечки из того яблока.

Алия покорно врезалась ногтями в сердцевину яблока и вручила Нине три грязных коричневых семечка. Нина взмесила грязь ногой и выкопала три ямки на одной линии. Потом набросала грязи сверху на семечки, пока они не исчезли из виду.

– Ну вот, – сказала она. – По крайней мере, яблоками будем обеспечены.

– А сколько на это уйдёт времени? – спросил Перси.

Нина уставилась на грязь, надеясь, вдруг волшебство случится немедленно. У неё были подозрения, что для выращивания яблони времени потребуется больше, чем несколько минут. А чтобы яблоня и плодоносила…

– Не знаю, – жалобно ответила она.

Она подозревала, что дело затянется на дни, недели, месяцы. Годы.

– Я ничего не знаю про выращивание еды, – призналась она. – Я просто считала, что мы… что-нибудь придумаем, когда окажемся на месте. Это же лучше тюрьмы, верно?

– В тюрьме кормили, – тихонько заметила Алия.

– И собирались нас убить, – резко возразила Нина.

Алия опустила голову. Перси и Маттиас переглянулись. Нина не выносила, когда они переглядывались.

– Послушайте, я ведь обыкновенный ребёнок, – взмолилась она. – И ничего ни о чём не знаю. Обо мне всегда заботились бабушка и тётушки. Потом, когда я пришла в школу… Ну, там нас не учили приспосабливаться и жить самостоятельно. Еда была всегда, три раза в день. И мы не задумывались, откуда она берётся.

Трое детей молчали. В тишине Нина слышала, как ветер шевелит ветки деревьев.

– Ты нам не рассказывала о бабушке и… тётушках, – наконец сказала Алия. – И про школу не говорила.

– Не знала, можно ли вам доверять, – заметила Нина. – Я третий ребёнок. Нелегал.

– Мы так и думали, – ответил Перси.

И снова тишина. Потом Маттиас тихо добавил:

– Мы тоже.

Нина затаила дыхание. В прошлый раз, когда она в этом призналась и услышала в ответ признания в том же, её в конце концов арестовала за завтраком демографическая полиция.

Она пристально вглядывалась в окружающие их деревья, будто за каждым из них мог спрятаться полицейский, только выжидающий подходящего момента, чтобы её схватить. Но ничего не случилось. Никто не шевельнулся.

– Забавно, правда? – заметила Нина. – Ведь третьих детей объявили вне закона именно из-за еды. После засухи и голода еды не хватало. Но пока я считалась нелегалом, для меня всегда находили еду, а стоило обзавестись парой фальшивых удостоверений личности, как еда кончилась. Теперь я обычная гражданка… у меня есть документ, это подтверждающий… и умру от голода. Мы все будем голодать.

Теперь она понимала, почему последние несколько дней были похожи на отдых. Это на самом деле был отдых – от реальной жизни. Никому из них не хотелось признать правду: мало убежать от демографической полиции, мало заполучить фальшивые удостоверения личности. Они всё равно обречены. Конечно, легче раскачиваться на деревьях и кидать камешки в воду, чем признать, что им не на что надеяться, когда еда в мешке закончится.

– Голодать никто не будет, – заявил Перси. – Мы что-нибудь придумаем. Подумай о том, как разузнать про выращивание сада.

Нина хотела было сразу сказать, что не знает, но вдруг вспомнила, почему она вообще подумала про сад.

– Здесь есть один мальчик. В школе для мальчишек. Ли Грант. Он всё знает про сад и огород. Если бы его найти…