Секс. Любовь. Свадьба (СИ)

Вивиан, специалист по детской жизни, обращается ко мне (Примеч. Специалист по детской жизни в Северной Америке — это специалист, традиционно работающий в больницах, фокусируется на психосоциальном развитии детей и поощряет эффективные стратегии выживания для детей и их семей в условиях стресса. Они признают индивидуальность пациентов и используют ряд подходящих для развития мероприятий, включая игры, подготовку к медицинской процедуре, образование, самовыражение и поддержку семьи, чтобы помочь справиться с госпитализацией, болезнью или смертью):

— У Бога есть на нее более грандиозный план.

Ноа смотрит на нее.

— На хер это, — говорит он, выходя из палаты. Мне больно от того, как он хлопает дверью.

Я смотрю на Мару. Ее глаза закрыты, дыхание учащенное. Я согласна. На хер это. Мне не нужно утешение. Черт возьми, я хочу, чтобы моя дочь жила! Я хочу, чтобы она каталась на велосипеде, играла и стала такой, какой пожелает, потому что она этого достойна. Она не заслуживает этой ужасной болезни, разрывающей нас на части и высасывающей из нее всю жизнь. Сейчас от Мары остались кожа да кости, она лишилась волос и едва может поднять голову. Ее потрясающие голубые глаза поблекли. Даже когда она их открывает, это ничего не меняет. Я вижу. Она умирает.

И ненавижу. Очень сильно. Ненависть бушует во мне с такой силой, что я хочу разрушить все вокруг. Хочу бить кулаками по окну за пределами ее комнаты просто для того, чтобы почувствовать хоть какую-то боль, кроме той, которая эмоционально добивает меня. Я настолько сильно хочу почувствовать физическую боль, что меня трясет.

Вивиан касается моего плеча.

— Я знаю, что вам тяжело. Но вы должны сохранять спокойствие.

Все вокруг обеспокоены тем, что я испытываю слишком большой стресс, ведь это вредно для моего еще не рожденного ребенка. Но как я могу думать об этом, когда мой первенец умирает у меня на глазах? Разве это честно? Нет. И никогда не будет! Хмурясь, я смотрю на нее.

— Вы теряли ребенка, Вивиан? Вы вообще знаете, на что это похоже, или вы здесь только потому, что сотрудники больницы попросили вас приехать? Я не хочу быть вашей работой. Я просто хочу обнять свою дочь и сказать ей, что все будет хорошо, даже если это не так.

Я чувствую себя идиоткой, когда она произносит:

— У моего двухлетнего сына нейробластома. — Я молчу. Смотрю на Мару, держа ее за руку. Вивиан гладит мое плечо. — Поговорите с ней. Сделайте так, чтобы Мара чувствовала себя комфортно и поняла, что она не одна.

Как я могу это сделать, когда во мне кипит гнев?