Секс-няньки по соседству

Жду ответа, но адвокат долго молчит. И я уже хочу позвать его, но он резко так выдаёт:

— Екатерина, если было изнасилование, то можно подать заявление в полицию. И засвидетельствовать разрывы во влагалище.

Глава 36

Трубка в руке еще немного и треснет, так сильно я ее сжимаю и слушаю. Слушаю. Слушаю. Думаю, думаю. Думаю. Сомнительно это все.

— Спасибо, я позвоню завтра, когда найду доказательства.

Они должны быть, а подавать заявление об изнасиловании…. Ну блин. Это ведь не просто подставить парней, а фактически предать. Я, конечно, та ещё сука, но до такого доходить не собираюсь.

Да и не было насилия, я сама же… И разрывов точно никаких. Саднящая боль, да, есть. Кровь на бедрах. Бледные разводы. И, конечно, ощущение вакуума, словно что-то важное забрали. Понятно же, что… Член, что заполнил все тугое пространство.

Это ощущение, надеюсь, исчезнет, не ходить же мне с дырой между ног все время.

Теперь о самом важном. Судя по звуку отъезжающей машины, Захар отправился в травмпункт. Не хочет морду свою портить.

Подхожу к двери. Выглядываю. Никого. Еще раз бросаю взгляд в свою ярко освещенную комнату. Никаких черных полусфер, как в торговых центр нет и в помине. Мог ли Панин ошибиться насчет камер. Надо проверить.

Тяжело вздыхаю. Быстро натягиваю пижаму, в которой сплю, кутаюсь в тяжелый махровый халат и выхожу из комнаты. Крадусь как вор в собственном доме. Но цель равна средствам на нее затраченным. Я должна понимать, что за нахер здесь происходит. И как с этим бороться.

Если они реально стоят… Бля… Это же получается, они могли видеть все. Как переодеваюсь, как танцую голой, как балую себя пальчиками.

И отец почему не рассказал? Почему не упомянул, что помимо тотального контроля над моей жизнью, превратил мой дом в клетку?! И сколько интересно извращенцев охранников вздрочнули, пока был жив отец.

А сколько раз Захар и Ренат натирали свои стволы, пока я лежала и представляла, как они меня ласкают. Ладно… Надо успокоиться и просто проверить. Может это домыслы. Ерунда. Ведь это противоречит всему здравому смыслу. Мерзко.

И злая обила врезается острыми кольями в грудь, на сердце давят, слезные протоки вскрывают. Но плакать я себе больше не позволю!

Катя, будь сильней всего этого! Хоть раз в жизни сделай все правильно. Не на эмоциях, а пораскинув мозгами. Я же далеко не тупая курица.

На первом этаже проверяю все двери, и только за одной нахожу несколько телевизоров. Ахринеть не встать. Меня прошибает ток. Как в фильмах, блин. Сажусь за компьютер и включаю. Пароль. Маза Фака.

Может позвонить Майклу. Он ярый хакер, может любую систему взломать. По его навету меняю пароли в социальных сетях раз в неделю минимум. Он-то и подсказывает, как войти в систему, а последний пароль подбираю я сама.

День рождение матери. Неожиданно, однако.

Включаю и замираю. Ох ты ж… Реально камеры. Реально на входах, возле бассейна и у меня в комнате.

— Скоты! — рычу и с неким удовлетворением начинаю прокручивать записи.

Сексуальный контакт. Да у нас его столько было, что они уже давно должны были вылететь из дома быстрее морской торпеды.

Но с каждой минутой моя уверенность таяла, как снег по весне.

Черт. Черт. Черт.

Доказательств нет. Я, блин, в полной жопе. Голова начинает активно работать, не смотря на слёзы неудачи, что все же омывают щеки.

Мотаю на тот день, когда эти два придурка «играли» со мной, может, это сможет мне как-то помочь, и ведь это происходило в моей комнате. Но. Но, блять, и этот день стёрт!

Вы представляете? Эти ушлепки подчистили улики! Прокручиваю все дни подряд.

И ничего такого. Многих записей просто нет. Где Ренат мне делал приятно пальцами, поцелуй с Захаром, тот случай у бассейна, где они меня шлепали, и что происходило, когда они меня пьяную принесли в комнату. И это очень странно. Что там могло быть? Я же мало чего помню от той ночи.

Любой контакт был удалён. Значит эти камеры мне никак не помогут. Все продумали. А вроде тупые вояки.

Что же делать, обреченно думаю я, пока поднимаюсь к себе в комнату.

Миссия провалена. О чем и говорю только что позвонившей Альке.

— Реально? Села на член? И как он. Большой? Не говори, я знаю, очень круто.

— Алька, — перебиваю и чуть ли не плачу. — Делать-то мне что?

— Закончить начатое. Трахнула один раз, трахни снова. Но на этот раз подготовься!

— У меня нет камеры.

— Как это нет. Есть. Я тебе дарила, когда мы хотели выяснить, кто пиздит твои кроссовки.

Выяснили, мало суке не показалось.

Это, конечно, гениально, но сейчас хочется так спать, что решаю заняться вопросом хоум-видео завтра. Как только голова падает на подушку меня, отрубает.

Обещано. Сделано. Ставлю камеру, закладываю книгами, рассматриваю долго со всех сторон, чтобы не было заметно.

Может быть я совершаю ошибку?

Как ещё я могу их выкурить из дома. Поговорить? Возможно, так можно было сделать, но не после произошедшего. Черта пройдена, назад дороги нет. Месть — это всегда плохо. Но я хочу их крови, как они выпили мою.