Секс-няньки по соседству

Сейчас самое главное не выходить из образа бедной и несчастной, не поддаваться на провокации одного и тяжелые, прожигающие взгляды другого.

Однажды они просто оставят меня в покое, и я смогу пусть не дышать свободно, но хотя бы сделать вдох.

Можно вообще вот так лежать, лежать, лежать и не думать, что нужно спуститься за едой и снова натолкнуться на одного из них и переживать свой позор заново. Прокручивать в голове грязные сцены, от которых меня до сих пор штормит.

Сквозь дрему слышу, как дверь с треском открывается. Хочу уже выглянуть из-под одеяла, как вдруг одеяло с меня, как по волшебству слетает, а задницу прожигает чья-то ладонь. Как крапивой! Больно же!

— Какого хуя? — верещу я и поворачиваюсь в сторону бессмертного. И почему-то совсем не удивляюсь, увидев размалеванную в хлам подругу. — Аля! Ты больная, так лупить?!

Гнев сразу меня отпускает, как только замечаю в проеме стоят эти… Угрюмо так смотрят. Ренат так вообще чуть ли зубами не скрипит. Ну вот что им нужно?

— Если вы рассчитываете увидеть девичьи прелести, то хрен вам в сахарной пудре.

И с этими словами она подбегает обратно к двери, выпихивает обоих. Затем громко захлопывает ее прямо перед их офигевшими рожами.

Не сомневаюсь, что они рассчитывали, на то что мы прямо тут начнем сосаться и еще их позовем. Извращенцы. Впрочем, то что я уже представила эту картинку, не делает меня более скромной.

Самойлова прыгает на мою пастель и укладывается жопой к верху. Я же смотрю на ее огромные сиськи, что буквально вываливаются из топика и прищуриваюсь.

И куда она собралась в таком виде?

— У меня есть для тебя одна хорошая новость…

— А вторая?

— Еще лучше! — улыбается она и словно по секрету шепчет: — Первая — вояки отпустили нас в клуб. Вторая — Захарчик отказался меня трахнуть.

Не знаю, что из этого удивило меня больше.

— Как в клуб? В смысле отказался с тобой спать? Ты предлагала?

Они контачили с Захаром?

Ладно, ладно, вернемся к новости номер один, потому что в то, что Аля предложила себя мужику поверить легко, в вот в то, что няньки меня куда-то отпустят сложно.

Все это подстава сраная. Что-то не вяжется в голове. Поэтому я просто отворачиваюсь и продолжаю делать вид, что мне хорошо и здесь в моей уютной кровати, от которой у меня скоро будут пролежни.

— Але, сучка! Ты меня слышишь? Мы. Едем. В клуб! — четко проговаривает она, буквально заваливаясь на меня сверху.

Первое что я вижу, опять-таки ее сиськи, а только потом ее перемазанное лицо. Да что-такое-то!

Как-то бесить начинает, что она пришла в таком виде, где находятся два моих… нет не моих, но мужика! Голодных вояк. А она тут светит своими шикарными формами, от которых даже у меня слюни потекли.

— Никуда я не поеду, — опускаю голову в подушку и ворчу. — Уйди и не мешай мне морально разлагаться.

— Жильцова, блять! — орет она около моего уха. — Подняла свои булки и почесала переодеваться.

Резко встаю на кровати, отталкиваю ее и смотрю снизу-вверх. Положив руки в боки.

— Зачем ты приехала, — спрашиваю, а губа опасно так начинает дрожать и платину срывает. — Меня не нужно выводить из депрессии. Потому что депрессии нет, я просто не могу с ними больше общаться. Потому что меня от них колбасит, потому что я даже не знаю, кого из них люблю! Я просто хочу, чтобы эти полгода закончились, и я зажила спокойно, без постоянного зуда между ног, который утолить походу они смогут только одновременно. Божееее… — тру лицо, не зная куда деть свои руки. Сука!

Аля какое-то время на меня смотрит, непривычно тихая и задумчивая. А потом резко вскакивает.

— Вот ты эгоистка! — визжит ненормальная. — И это проблемы?! У тебя два ахуенных мужика в личном составе, и ты можешь делать с ними все что хочешь. Носятся за тобой, слюнки подтирают. А ты королева нашлась, нос воротишь.

— Что? О чем ты? Кто это мне слюнки подтирает? Не смеши меня, женщина.

— Они, они! — говорит она, доставая из лифа маленькую фляжку. Вот те раз. Делает несколько глотков. — Ты бы видела лицо твоего Захарчика, когда я ему предложила поразвлечься. Испуг на лице военного много стоит.

— Что за чушь? — фыркаю я и силой отбираю фляжку из ее рук и почти делаю глоток. — Мне не интересно…

Фу. Что за помои в ней намешаны?

— Коньяк с ликером, — говорит, словно прочитала вопрос на моем лице. — Что? У меня был только ликёр. То, что покрепче, я сперла у отца.

— Аль, езжай домой, я серьезно. У меня нет никакого настроения.

Она отворачивается. И молчит. Сидит так долго смотря в одну единственную точку. Не шевелиться несколько минут, что начинает уже настораживать. Что за нах?

— Не могу я, — говорит хрипло спустя еще несколько минут. — К отцу приехал…Тамерл… Его друг короче.

Что за Тамерл такой нарисовался. И что-то в ее голосе резко изменилось.

Ее плечи начинают дрожать и… Она что плакать собралась?? Аля?! Да быть такого не может. Глазам своим не верю.

— Что случилось, зай? — подползаю к ней и обнимаю, прижимаю к своей груди.

Она ещё всхлипывает несколько раз и как вдруг меняется в лице, смотрит с хитрой, но очень грустной улыбкой.

— Поедешь со мной, может расскажу.