Секс-символ (СИ)

— Но я не согласна! — запротестовала Фэр, стращая невидимого врага кулаком. — Ну не сможет она иметь детей, и что? У неё руки, ноги или мозги отвалились? Она осталась нормальным человеком и будет жить, учиться, работать и развлекаться. И станет счастливой. Почему всё упирается в детородные органы? У кого они здоровы, тот и крут. Что за глупость?

Джерри гладил Фернанде волосы, накручивая их на пальцы. И вдруг уткнулся носом в шею, но мгновенно опомнился, включив режим холодильника. Если бы Фэр была в настроении, она бы захихикала — не хочет он снимать маску, а с чувствами уже не справляется.

— И чего ты молчишь, Джерри Анселми? Ответь мне! Я что, со стеной разговариваю?

— А что ты хочешь услышать? Что ты права? Ты права. Люди глупы. Когда они узнают о бесплодии, начинают тебя жалеть, как жалеют безногого или слепого. А когда ты озвучиваешь, что это не проблема, на тебя выливают кастрюлю дерьма. Смешно, когда алкоголики или наркоманы, расплодившиеся как саранча, мнят себя выше тех, у кого детей нет.

Хорошо, что Джерри с ней! Без его поддержки она выла бы волком. Фэр прилегла к нему на плечо, а он, обнимая её за талию и держа её руку в своей, болтал:

— Твоей племяннице надо учиться с этим жить. На земле существуют тысячи, миллионы болезней гораздо хуже. Но невозможность иметь детей осуждается всегда. Девочка столкнётся с жалостью и презрением, и с мерзкими вопросами, и с иными прелестями жизни не по схеме: родиться-вырасти-размножиться-умереть, — Джерри целовал Фернанде ладонь и тыльную сторону запястья; касался её рукой своей щеки.

Такую его несдержанность Фэр наблюдала впервые. Совсем двинулся! У неё племянница при смерти, а он тут с нежностями!

— А где твой перстень? — Джерри мучил и мучил её руку — теперь он гладил все пальцы по-очереди.

— Какой перстень?

— Обручальный, — он хихикнул, давая понять, — его шутка со свадьбой удалась на славу.

— Эти перстни не были обручальные, — отговорилась Фэр, лихорадочно соображая что наврать. Всё-таки перстни красивые, явно заказные, а не купленные за три минуты. Джерри обидится, узнав про ломбард. — Я ходила в «Рехистро сивиль». Там мне сказали, что нашего брака не существует. Ты меня обманул!

— Это была шутка, в которой мне помогли Энеас и Нанси. Я просто хотел тебя удержать. Так где твой перстень?

— Не помню, — выкрутилась Фернанда. — Сняла и дома положила. Ты хочешь, чтобы я его вернула тебе?

— Вовсе нет. Пусть лежит, где лежит.

— И зачем ты спрашиваешь про перстень, если кинешь меня из-за Вирхинии, когда она родит? Или из-за своей экс-жены, — брызнула ядом Фэр.

Джерри сердито вздохнул. Отпустив её руку, залюбовался своими туфлями «под джинсу».

— Кстати, почему она вернулась? И почему ты выдал её за меня?

— Это личное дело Мэри, почему она вернулась, — сказал Джерри нехотя. — Мы с ней разведены, и я не понимаю твоей агрессии. Выдал я её за тебя, потому что я — публичный человек. СМИ написали о свадьбе, и вдруг невеста исчезла. Что мне было делать? Я не знал, что мы помиримся.

Фэр хотела рассказать, как Марлене ей угрожала, но одумалась. Джерри усомнится в этом. Почему неясно, но к бывшей он привязан.

Фернанда и Джерри сидели в клинике всю ночь. Утром забегали медсёстры, а позже явился и главный врач. Фэр узнала в нём доктора Гильермо Лосада. Он пожал руку Джерри, теребя пальцами еле заметные усики, и спросил у Фэр, она ли родственница Агустины Акоста.

— Да, я её тётя, — Фернанда напряглась. — Но врач у нас был другой.

— Доктор Рубенс, который её оперировал, ушёл домой. У него закончилось дежурство. А я пришёл сказать, что сеньорите хуже.

— Как хуже? — автоматически Фэр схватила Джерри за руку. Он ободряюще сжал её. — Доктор Рубенс говорил, что она стабильна.

— Да, была вчера, — «убил» доктор Гильермо. — К утру ей стало хуже. Она потеряла много крови. Необходимо переливание.

— Так делайте переливание! — дёрганная, жестикулирующая Фернанда сейчас напоминала одного из популярных рэперов.

— Пока это невозможно. У девушки редкая группа крови, третья отрицательная. В нашем банке её нет. Всё, что вы можете сделать, — найти донора, — доктор виновато мучил на шее стетоскоп.

— У меня четвёртая положительная, — Фернанда проглотила комок в горле. — Я знаю, это не то, но… может, вы сделаете анализы? Вдруг моя кровь подойдёт?

— Нужна либо первая, либо третья отрицательная, — развёл руками врач.

— У меня первая отрицательная, — сказал Джерри просто.

Фэр готова была его зацеловать. Если он спасёт Агустину, больше никогда она не скажет ему плохого слова. Но доктор Гильермо низверг её с облака:

— Херман, нет! Ты не можешь быть донором.

— Но ведь у него группа крови подходит! — бумагой загорелась Фернанда.

— Он не может быть донором, — повторил врач. — Не считая группы крови и резус-фактора, есть ещё противопоказания к донорству. Не всякий человек может быть донором. Херман — не может.

Джерри вяло кивнул.

— Я сказал всё, что хотел. Срочно обзванивайте друзей, знакомых, родственников. Ищите донора, жизнь девочки висит на волоске, — доктор Гильермо ушёл.