Секс-символ (СИ)

— Не угостишь голодную женщину пирожочком, Фелисидад Сантойя? — нахально спросила донья Канделария.

— Тебя — нет! — тётя пыхтела, как замусоренный пылесос.

— Эх, Фелисидад Сантойя, дать бы тебе в глаз! Это ж ты оставила меня без свадебного лимузина! — донья Канделария помахала сумкой у тёти над головой. — Ну да ладно. Я пришла не ссориться, а тебя поддержать. В конце концов, мы подругами были и пережили кучу забавных моментов. А сейчас у тебя неприятности. Когда родные болеют, это тяжко.

Тётя Фели молчала, переваривая спич бывшей подруги.

— Энито, милок, сгоняй-ка в буфет, принеси всем кофе! — велела донья Канделария.

— Я?! — у Энеаса глаза чуть не выпали. — Позволь, Кандита, мы встречаемся пару дней, а ты гоняешь меня за кофе, будто я мальчик на побегушках! Детка, это капец! Я, между прочим, Энеас Арайя — лучший стилист страны! Так что ползи за кофе сама. Не развалишься!

— Ох, уж эти звёзды! — цокнула донья Канделария. Оторвав от сумки резинового паука, она стала им обмахиваться.

— Кофе здесь гадкий, — молвил Джерри. — Возьмём его в кафе напротив. У них и доставка имеется.

Идея была одобрена, и Джерри по телефону заказал посыльного с крепким бразильским кофе. Для всех, кроме себя. Себе попросил минералки.

Когда Нанси и Энеас ушли на анализы, Джерри сбежал к окну. Фэр абсолютно не нравилось, что он противопоставляет себя другим. А донья Канделария и тётя Фели, наконец, поладили, распив «кофе мира» и закусив «пирожками дружбы».

Жизнь Агус висела на ниточке, поэтому анализы делали экстренно — результаты появились уже через час. Нанси идеально подошла в качестве донора. Под всеобщее ликование её и Агустину забрали в операционную. А Энеас даже расстроился:

— О, святые Армани и Валентино! Это жесть! Я невезучий. А так хотелось стать спасителем!

— Ничего, пупсик, — донья Канделария погладила его рукой по заднице, — когда я буду помирать, ты отдашь мне свою кровь, почку, глаз, печёнку и селезёнку, чтобы я выжила.

— Ну вот ещё! Очуметь, я в ауте! — шарахнулся от неё Эни. — Я, конечно, готов быть спасителем, но не надо меня потрошить! Я же не рождественская утка! Идёмте лучше фоткаться! Я выложу сэлфи в инстаграм и подпишусь, как «Несостоявшийся донор». Прикиньте, сколько лайков мне поставят!

На сэлфи сподобилась и тётя Фели. Долго весёлая троица щёлкалась на смартфон Энеаса, складывая губы уточкой, демонстрируя больничные халаты, искусственного паука и пирожки.

Операция Агустины завершилась успехом, о чём доктор Гильермо объявил всей компании. С Фэр как гора упала. Это Джерри, хоть и косвенно, а спас Агустину. Зря она на него наехала. Фернанда решила к нему подойти (он стоял у окна в полном одиночестве), но тётя Фели её опередила.

— Э-э-э… — тётя потыкала Джерри своим коротеньким пальчиком. — Мистер…

Он обернулся.

— Что вы хотели?

— В общем, тут дело такое, — замялась тётя Фели и пошаркала ножкой — Фэр впервые наблюдала, как она смущается. — Я это, поблагодарить вас хочу. Вы ж донора нашли для моей внучки, во-о-от…

— Да не стоит, — отмахнулся Джерри.

— И ещё это… короче, я извиниться хотела, — тётя протяжно вздохнула. — Ну, за свою дочь. Я ей помогала в её выходках, чего тут скрывать. Пока у меня третий глаз не открылся. Эта кошёлка, Канделария Мендес, говорит, что любой мир лучше ссоры. Она права. Сколько можно нам враждовать, ась?

Фыркнув, Джерри прищурил марсианские очи, став похожим на лиса.

— Ладно, проехали. Я вас извиняю. Но ещё раз вы выкинете что-нибудь…

— Ни-ни! Я завязала! — по-мышиному пискнула тётя. — Пирожок будете? — и протянула ему тарелку. — Там нет яду.

— Нет, спасибо, — отказался Джерри. — Я на диете.

— Ох, эта молодежь с их вечными диетами!

Радостная тётя вернулась на скамейку, где её дожидалась старая новая подруга.

— Джерри! — настала очередь Фэр к нему обратиться.

— Чего тебе? — надел он маску хладнокровия.

— Ну, я хотела спасибо сказать. Спасибо, что привёл Нанси и спас Агустине жизнь.

— Жизнь ей спасли врачи, — Джерри глядел в потолок — там висела паутина и в ней барахталась муха. Он наблюдал за её приключениями, изображая, что они интереснее, чем Фернанда. — А я лишь позвонил нескольким людям.

— Всё равно спасибо.

— Это всё, что ты хотела?

Фэр кивнула.

— Тогда я пойду. Мне здесь больше нечего делать, — и он рванул назад по коридору.

Фернанда понимала: она обидела его и должна извиниться, как тётя Фели. Но… тётя умеет просить прощения и забывать о неприятностях. Вон уже хохочет вовсю, рассказывая что-то Энеасу и донье Канделарии. А Фэр так не может. Если выдавит слово «прости», будет долго это помнить. Но если не помирится с Джерри сейчас, потеряет его.

Фернанда побежала вниз. Немного поплутав по коридорам, вышла на парковку. Красный Феррари был виден издали.

— Джерри! Джерри, стой! — она бросилась к нему на капот.

— Ты что, обалдела?! — крыша в авто была откинута. И Джерри, встав за рулём, попытался Фернанду спихнуть.

— Клёво, что я тебя догнала! — обойдя машину, она залезла в неё через верх. Плюхнулась на сидение.

— Я тебя не приглашал.

— Я сама себя пригласила! Куда едем?

— Никуда.

— Почему?