Секс-символ (СИ)

— Я хочу сделать заявление, — нервно хрустя пальцами, Амадо зыркал исподлобья.

— Какое заявление? — комиссар Гальяно чиркнул зажигалкой, прикуривая.

— Фантом-убийца — это я!

Комиссар и Фернанда одновременно открыли рты. Тяжко вздохнув, Амадо выудил что-то из кармана и положил на стол.

Это была кандзаси — стальная шпилька для причёски. Раньше кандзаси не только украшали волосы японок, но и использовались у кунаити (женщин-ниндзя), как тайное боевое оружие. На рукояти шпильки, принесённой Амадо, расположилась серебряная змея с очами-изумрудами. К ней крепилась цепочка с шариком.

— Это что? — спросила Фэр, цепенея.

— Орудие убийства.

Надев перчатки, комиссар взял находку в руки. С виду — обычная японская шпилька, длинная, сантиметров двадцать. Но шарик-подвеска имел крышку. Полый внутри, он хранил остатки желтовато-прозрачной жидкости с кристалликами некоего порошка.

— Осторожно, комиссар! Это может быть яд! — предостерегла Фэр. — Надо отправить на экспертизу. А у этой штуки конструкция хитрая! Яд, наверное, заливается в шарик и впрыскивается в шпильку. Смотрите! — она указала на круглую выемку в брюхе змеи. — Засуньте шарик сюда и надавите на набалдашник.

Комиссар, вложив шарик в выемку, надавил на змею. Та со щелчком опустилась вниз.

— Аккуратнее! — Фернанда подставила чистую пепельницу — из шпильки вылезла игла, а яд полился по основанию, едва не угодив на комиссара. — Ну нельзя же так! — отругала его Фэр. — Оно же наверняка смертельно, кучу людей убило! Откуда это у тебя? — переключилась она на Амадо, пока комиссар заворачивал шпильку и пепельницу с ядом в герметичный пакет.

— Не знаю, — вяло пожал он плечами.

— То есть? Ты же принёс орудие убийства, которое мы ищем полтора года! Откуда ты его взял?

— Ну, когда я убил докторишку…

— Что-что? Кого ты убил?

— Докторишку, этого тупого хирурга, который сделал моему братцу его звёздную рожу. Гильермо Лосада, — выплюнул Амадо с такой ненавистью, что Фэр спряталась за комиссара. — Этот тип вылечил ублюдка, лишившего меня ноги. Вот и заплатил за это. Я пришёл в клинику и двинул его ксероксом по башке. Надеюсь, он сдох. Но дальше я ничего не помню. Я очнулся уже дома. Я лежал на полу, в изорванной рубашке, а в руке нашёл эту штуку. Она похожа на орудие убийства. Я по телевизору слышал, что Фантом убивает шпилькой. Значит, маньяк — это я, — промямлил Амадо, будто разговаривая сам с собой.

— И вы готовы написать чистосердечное признание в том, что убили девятнадцать человек? — поинтересовался комиссар, дымя сигарой Амадо в лицо.

— Не знаю…

— Но нынешняя жертва выжила, а новый свидетель видел не вас, — комиссар протянул Фернанде свежераспечатанный фоторобот. — Я распорядился объявить этого типа в розыск. Поэтому не будем спешить с выводами. В котором часу, сеньор Феррер, вы очнулись в своей квартире?

— Эээ… ну примерно в семь вечера.

— Та-ак, — комиссар глянул на время, — сейчас девять доходит. В доктора Лосада вы бросили ксероксом в десять утра. А инцидент с Джерри Анселми случился около пяти дня. Если убийца — вы, где вы болтались с момента покушения на Гильермо Лосада и до эпизода с Джерри Анселми?

— Не знаю, — развёл руками Амадо. — А что, и докторишка, и этот ублюдок сдохли?

— Живее всех живых! Оба, — Фэр заметила в тоне комиссара нотки сарказма. — Маньяк хладнокровен и продуман. А вы, сеньор Феррер, постоянно что-то творите в состоянии аффекта. Если бы убийцей были вы, то давно сидели бы в тюрьме. Вас легко поймать, вы даже не скрываетесь, в отличие от маньяка. Но появление у вас орудия сбивает с толку. Вы либо путаете нас специально, либо маньяк, зная о ваших психических расстройствах, хочет вас подставить, — заключил комиссар.

— Подставить? — Амадо взъерошил на затылке волосы. — Я об этом не подумал…

— Может, у вас есть враги?

— Только один. Мой брат — Маркос Феррер, он же Джерри Анселми. Вы говорите, его пытались убить, но не убили? Но ни одна жертва Фантома не выживала! Он мог инсценировать покушение, чтобы подставить меня. А на самом деле убийца — он! — Амадо хлопнул себя по лбу. — И как я раньше не догадался?

Но ни комиссара, ни Фернанду это не впечатлило.

— Врачи говорят иное. Джерри Анселми действительно мог умереть, навряд-ли он накачал ядом сам себя, — у Фэр складывалось ощущение, что к Амадо комиссар относится враждебно. — И у него алиби, в момент смерти Агустины Акоста он лежал в палате интенсивной терапии. А почерк убийств даёт основание надеяться, что маньяк — один человек. Если бы их было несколько, преступления отличались бы в деталях. Разные люди — разный почерк. А теперь всплыли и другие факты. Расследование приняло неожиданный оборот, но это тайна следствия. В общем, сеньор Феррер, когда мы восстановим картину покушения на мистера Анселми, причину гибели его бывшей жены и личность человека с фоторобота, тогда и решим что делать с вами. Но доктора Лосада вы чуть не убили. Эту ночь побудете в камере. А доктора вызовем на допрос. Гонсалес! Увести задержанного! — приказал комиссар.