Секс-символ (СИ)

Вчерашний инцидент в авто Фэр покоробил, но за себя она переживала больше, чем за Джерри. Они заключили пакт, целью которого была ловля идиота, который Джерри преследовал. И поймать его надо быстро, ведь маньяк не дремлет. Но ей нужны подробности. А их нет. Вчера Джерри торопился и ничего не рассказал, а теперь не берёт трубку. Замкнутый круг.

Отношение Фернанды к Джерри заметно потеплело. Нет, он по-прежнему казался ей наглым, двуличным, высокомерным нарциссом, но что-то необъяснимое родилось в её душе, когда он пошёл навстречу её детскому нежеланию извиняться и предложил компромисс. Симпатия? Уважение? Возможно.

Хладнокровие — качество, которым Фэр мечтала обладать. Для женщины-полицейского оно немаловажно. Вчера, когда в машину полетели яйца, она реально испугалась, а Джерри ещё и шутить изволил. Хотя он певец и ему положено быть капризным истериком, а ей, полицейской, — ледником. Но выходит наоборот. Рядом с Джерри, таким уверенным, лениво-спокойным, Фернанда почувствовала себя хрупкой девушкой.

Но сколько бы она не звонила, Джерри не отвечал. Расстроенная, Фэр шарахалась по дому, не зная куда приткнуться. Скоро она начнёт выть от безделья, как волк на бугре.

Вечером Джерри перезвонил сам — прослушал массу гневных сообщений, что оставила Фернанда на его автоответчике. Своим приятным голосом он воззвал её угомониться, ведь нервы на деревьях не растут. Он артист, у него плотный график: концерты, съёмки, интервью, записи песен, фотосессии. И он не кролик на батарейках — не может бодрствовать сутками.

— Когда у меня будет время, я сам тебе перезвоню, — устало пообещал он в трубку. — Прошу тебя, мисс инспектор, не донимай меня. Я не всегда могу ответить на звонок, а иногда просто не хочу.

— Но ведь мы договорились вчера. Как же этот преследователь? И моя должность… — совсем растерялась Фэр.

— Наш договор в силе. Я всегда держу слово. Просто имей терпение. Извини, я не могу больше говорить. Я тебе перезвоню. Чао!

Фернанда чуть не заплакала от обиды, когда он повесил трубку. Ну почему она вынуждена бегать за ним как собачка? А он посылает её. Обещал вернуть на работу, а сам тормозит. Никогда она его не поймёт!

И Фэр, в растрёпанных чувствах упав в кровать, до рассвета читала электронную книгу, обнимая мягенького голубого кролика. Утром встала разбитая, но с надеждой, что новый день принесёт перемены. Как бы не так! Джерри не звонил, и она готова была плясать с бубном у костра, воскрешая его совесть.

Но Фернанда не одна маялась бездельем — Маргарита ей помогала. Вынужденная сидеть дома, она обленилась так, что перестала даже готовить. Теперь все кухарничали сами — что выуживали из холодильника, то и ели. Нога срасталась медленно, и, целыми днями лёжа на диване, Маргарита щёлкала пультом от телевизора или читала журналы; листала страницы в соцсетях и лузгала то орешки, то семечки. И так с утра до вечера. Вирхиния с Агустиной хором заявили: если дело так пойдёт и дальше, Маргарита скоро не пролезет в дверь — будет кататься как шарик. Та в отместку заказывала по телефону пиццу и поедала её сама, ни с кем не делясь.

Но Агус радовала Фернанду. Девчонка успокоилась, перестала пропускать занятия и безвылазно сидеть в комнате. И даже помирилась с Сэси — та приходила уже два раза, и они, чирикая как птички, обсуждали чертежи, музыку, недавно просмотренные фильмы, учителей и одноклассников.

А вот у Вирхинии не всё ладилось — она ходила хмурая. Ни любимая работа, ни свидания с богатым кавалером не прибавляли ей оптимизма. На Амадо она жутко злилась, хотя он тратил на неё деньги, водя по ресторанам и клубам, и даже подарил украшение — серебряный браслетик с топазами.

— На черта мне эти побрякушки? — стервозничала Вирхиния, демонстрируя браслет семейству. — Вместо того, чтобы сделать мне ребёночка, он дарит эту ерунду. Ну не тупица ли? Зла не хватает!