Сексуальная жизнь сиамских близнецов

В расстроенных чувствах я поковыляла обратно в дом и легла ничком на диван, обливаясь слезами отчаяния. Завибрировал мобильник: Люси. Я рассказала, что произошло (про укус, не про еду), и она сказала, что сейчас приедет. Я заставила себя встать и спрятала пустые коробки из-под еды под кровать, так как знала, что она проверит каждый шкаф. Я записала все в Утренние страницы, и мне стало лучше. Включила беговую дорожку, которую до этого поставила в гостиной, и, хотя задницу по-прежнему жгло, влезла на тренажер и пошла.

19 Клеймо на жопе

Я встала рано, чтобы успеть сложить в машину «Тотал-джим». На утро у меня запланирован КСЕМ, потом кикбоксинг с двумя усталыми бучихами – сотрудницами службы по надзору за условно освобожденными; их участок включает район Маленькое Гаити. Sacre bleu![36] Потом ланч в «Хоул-Пейчек»: шпинатная лазанья на подушке из шпината же; пятьсот калорий, и ни одной больше, вбиты в приложение Lifemap на айфоне. После ланча – в клуб, который по ошибке назвали «Бодискалпт»[37]: туда должна прийти Лина Соренсон.

На взвешивании Соренсон показывает 89,5. Да, весы на этот раз официальные. Но все равно медленно. Как она визжала от восторга, что вес у нее теперь меньше 90; меня это страшно выбесило. Я решила, что замучаю ее кардиотренировками, иначе это говно с нее не согнать. Начала с орбитрека: 4 подхода по 15 минут с увеличением уровня сопротивления с 8 до 10, потом до 12 и до 14. Когда в зал вальяжно заходит Майлз, отсвечивая своей непринужденной улыбкой, которая выглядит круто, но только до тех пор, пока не поймешь, что парень-то так – туповат, – я перевожу Соренсон на беговую дорожку и включаю 9 км/ч.

Немного размявшись, Майлз встает на тренажер рядом с ней, здоровается кивком и натужной улыбкой, она отворачивается. Он ляпнул еще какую-то глупость, я не расслышала. Соренсон ответила робкой улыбкой, но с явным неудовольствием. Я не просто занималась с ней с увеличенной нагрузкой, я каждую четвертую минуту заставляла ее выкладываться полностью в течение целой минуты.

– Я пытаюсь запустить у тебя нормальный обмен веществ.

Соренсон в ответ только куксится; вот ведь упрямая толстая сука. Но на меня это не действует. Делай, как я говорю, потому что верховная власть здесь я, я бог красивых тел, и ты мне подчинишься… На последние пять минут я разогнала дорожку до 16 км/ч и приказала выложиться полностью в последние две минуты. Она, задыхаясь, дотопала кое-как до конца занятия, и я показала ей счетчик калорий:

– Семьсот двадцать две! Вот такой показатель мне нужен. Ты должна мне его обеспечить!

Я подняла ладонь, она, дрожа, подставила свою и пошла, вся потная и запыхавшаяся, во фреш-бар, выпить там какой-нибудь морковно-брокколиевой бурды. Майлз, с полотенцем на шее, лениво потащился через зал за ней, и я услышала, как он сказал: «Ты так сегодня старалась».

Тут пришла моя маленькая еврейская старушка София Розенбаум. У нее недавно умер муж, и она надолго пропала. Теперь вот снова начала выходить из дому и что-то делать. Я отправила ее на небольшую разминку на велотренажере, чтобы не перенапрячь колено: из-за разрушительного воздействия времени там и так уже не колено, а какая-то пульпа из осколков костей и хрящей. Я слушала ее рассказы про детей и внуков, живущих в дальних странах, и продолжала шпионить за Майлзом и Соренсон.

Ну вот: выйдя из душа, Лина подходит, вся испуганная, и просит разрешения пойти с Майлзом, который уже ждет у двери, сам только из душа, с мокрыми волосами, зачесанными назад; зубы он выставил напоказ, наверно, тоже чтоб подсохли. Разрешения? Знала бы эта маленькая дурочка, что я это все и подстроила и что сейчас ее жестоко выебут! Они ушли, я осталась с Софией.

Отзанимавшись и выпив с ней холодного чая, я взяла ключи от маминой с Либом многоэтажки и поехала туда. С верхнего этажа я смотрела вдаль и вниз на город. С одной стороны было видно трассу 95 и поток машин на ней, но на тротуарах – ни души. Да, здесь можно заниматься, причем в полном уединении, и я спустилась, достала «Тотал-джим» из багажника «кадиллака» и затащила его в лифт. Поднявшись, установила его в маминой квартире. Потом зашла в спортзал в соседней хате и увидела, что беговые дорожки-то, оказывается, на колесах и эти колеса можно опустить, нажав на педаль. Я перетащила одну в квартиру. Неудобняк, конечно, но ладно: потом верну. Глянув на стальную балку над головой, я запрыгнула на одну из несущих колонн, которая по толщине как стойка строительных лесов. Зафиксировалась ногами и, легко удерживая собственный вес, свесилась вниз головой, чем вызвала прилив крови. Такой мини-танец на шесте, типа стриптиз. Я попыталась представить, как бы это получилось у Соренсон и ей подобных! После этого я нормально потренировалась, наблюдая, как меняется небо за пустыми жилыми высотками.