Секунда между нами

Но сегодня она их не находит. Она снова переворачивает все на столике, под столиком, рядом со столиком. Ничего. Ее сердце замирает, когда она понимает: он забыл.

По дороге на кухню она оглядывает свидетельства их совместной жизни: на столике валяются их переплетенные наушники; на холодильнике – дурацкие фотографии из поездки на Скай трехлетней давности; магнитная подставка для пивной кружки с буквой Р, которую она ему подарила; стена, которую он выкрасил в фиолетовый цвет, пока она была на работе, – хотел сделать сюрприз. Она пытается вспомнить, когда он в последний раз отправлял ей забавное сообщение «Ты мне нравишься больше, чем…». Но не может.

Как они докатились до такой жизни? Где тот добрый, внимательный Робби, с которым она познакомилась? Может, она ждет от него слишком многого? Или она просто одна из тех дурочек, которые слишком долго остаются в отношениях в надежде, что скоро все наладится?

Я просто не могу представить свою жизнь без него.

Поставив чайник на плиту, она замечает пару немытых кружек и кучу грязного белья, вываливающегося из корзины. Наверху, на деревянных перекладинах, – велосипедная экипировка Робби, рукава куртки устало свисают. Она представляет, как сегодня утром он колесил по холмам в одиночестве. Вчера ночью они наконец-то занялись сексом после двухнедельного перерыва, и, хотя физически он был близко, она не чувствовала его любовь, как прежде. Никогда еще он не был настолько далек от нее.

Она берет с сушилки его кружку с коалой, бросает в нее пакетик чая без кофеина и заливает кипятком. Вода окрашивается танинами, и коричневые завитки кружатся до тех пор, пока дно не становится невидимым. Она добавляет молоко, а потом выжимает пакетик о стенку чашки и выбрасывает в мусорное ведро.

– Не надо так делать.

Она замирает и смотрит на дверь. Сердце отчаянно заколотилось. Кто это сказал?

– Робби? – зовет она, прекрасно зная, что его нет дома.

Он в ресторане. Тем не менее она выходит в коридор и оглядывает затемненные двери спальни и гостиной. Те лишь молча таращатся в ответ. Ее дыхание учащается.

Дженн направляется в ванную, включает там свет и тяжело вздыхает. Она просто устала, вот и все. А когда человек в таком состоянии, разум может играть в странные игры: зацикливаться на чем-то и выдавать за реальность вещи, которых на самом деле нет.

Она снова отключается.

Пройдя по старым белым плиткам, она поворачивает кран с горячей водой. Та с ревом несется по трубам, обрушивается на керамический изгиб ванны и стекает в канализацию. Дженн быстро хватает резиновую пробку и закрывает отверстие. Брызги горячей воды обжигают руку.

Сидя на краешке ванны, она мысленно возвращается к столику в прихожей. И вдруг вспоминает: там, среди кучи бумаг, между обернутыми в целлофан журналами, коричневыми счетами и рекламными проспектами, лежал белый конверт, который выглядел как-то слишком официально. Но, кажется, они не ждут приглашения на чью-то свадьбу?

Она встает и ловит себя на том, что снова прислушивается. Мотает головой. Робби здесь нет. Перестань сама себя пугать, Дженн. Подойдя к столику, она перебирает почту и находит тот самый конверт. На конверте напечатано ее имя и приклеена фирменная почтовая марка: «Адвокатская контора. Уинстон, Англия». Что это значит? Зачем она понадобилась адвокатам из Англии?

– Открой.

Письмо выпадает у нее из рук. Сердце бешено колотится в груди.

Это точно был Робби.

Это его голос.

– Робби, – зовет она снова, уже с раздражением.

Может, он устроил какой-то идиотский розыгрыш? Что ж, это вовсе не смешно. Она начинает терять самообладание. Идет в спальню и включает свет, ожидая, что он вот-вот выпрыгнет из-за угла. Но потом понимает: он мог бы выкинуть что-то подобное раньше, когда между ними все было хорошо. Не сейчас. Он не стал бы устраивать такое сейчас.

Теперь он предпочитает веселиться на стороне.

Крепко зажмурившись на мгновение, она делает глубокий вдох. «Это все не по-настоящему, ты просто устала», – шепчет она сама себе. Потом разворачивается и идет обратно в прихожую, поднимает письмо, которое только что уронила. Она слышит, как в ванной, словно водопад в джунглях, хлещет вода, пар выплывает в коридор. Дженн сжимает в пальцах плотно склеенный край конверта и надрывает его.

Один час спустя

РОББИ

Гремит посуда. Кажется, нержавейка. Запах жареной курицы. Я снова в ресторане. Черт! Что было в том конверте? Она уже надорвала его, – еще чуть-чуть, и я смог бы прочесть текст. В этом эпизоде было что-то важное, связанное с письмом. Иначе зачем мне показано это воспоминание?

Что же было в письме? И от кого оно? Что, если это и есть ее тайна?

Нужно найти Дженн. Нужно найти письмо.

Но в каком я сейчас воспоминании? Чувствуется густой запах жареной курицы и розмарина, но все чисто. Никого нет. Видимо, конец дня.