Секунда между нами

Она занимает местечко на деревянной скамье. Лодка быстро наполняется людьми: мужчины, женщины, дети и еще один турист, судя по всему. Людей так много, что Дженн оказывается прижатой к правому борту. Она немного нервничает. Наверняка тут уже случались инциденты со смертельным исходом: на всей скорости из лодки запросто можно выпасть. Но она быстро подавляет беспокойство. Лодки непрерывно причаливают и отправляются обратно в море, высаживают людей и принимают на борт, мужчины перекликаются друг с другом, гудят моторы. Теплый ветерок щекочет лицо, и Дженн оглядывается на пыльный город, куда она приехала вчера вечером.

Прошло уже два месяца, а у нее до сих пор нет конкретного плана действий. Но, как ни странно, ее это вполне устраивает. Впервые в жизни она доверяет себя хаосу неизвестности. Как приятно делать только то, что хочется и когда хочется! После Мачу-Пикчу Дженн решила, что сейчас ей хочется больше солнца и меньше туристов из Британии. Поэтому она отправилась на север, в Колумбию. В Медельин.

Дженн задержалась там дольше, чем предполагала. Она наслаждалась этим «городом вечной весны» (кажется, так его называли), живописно раскинувшимся в долине, с высокими офисными зданиями и жилыми кварталами, разбросанными по зубчатым зеленым холмам. Ничего подобного она в жизни не видела. Дженн ходила на танцы с двумя девушками из Германии, с которыми познакомилась в хостеле, каталась по канатной дороге и любовалась городом с высокой горы, когда заходило солнце и зажигались огни. Когда она увидела работы Ботеро[40], у нее промелькнула мысль о маме.

Дженн уже получила от нее несколько сообщений с просьбой позвонить. Она написала матери, что находится за границей и у нее все в порядке. Но она все еще не могла заставить себя поговорить с ней по телефону.

Ей требовалось больше времени, чтобы решить, как поступить после прочтения того письма, и пережить предательство Робби. Ей нужно было разобраться в том, что случилось с ее жизнью, которую, как ей казалось, она полностью контролирует, и придумать какой-то новый план. Но до тех пор лучше держаться подальше от всего и от всех.

Это относилось и к Хилари.

Конечно, Дженн чувствовала себя ужасно из-за того, что не позвонила подруге, но она написала ей электронное письмо и рассказала, чем занимается и где находится. Дженн убеждала себя, будто ни с кем не хочет ничего обсуждать. Но правда была в том, что это просто невыносимо – говорить о своей разбитой жизни с человеком, у которого сбываются все мечты.

После Медельина она ненадолго задержалась в Боготе – в основном из-за того, что этот город непопулярен среди туристов. Никто не рекомендует его посетить, о нем нет ни слова в рекламных проспектах. Однако она обнаружила там великолепный стрит-арт и приятные кафе. А потом услышала о каком-то труднодоступном хостеле, расположенном в красивой бухте на берегу Карибского моря…

Звук заведенного мотора звенит в ушах, и она понимает, что лодка наконец готова к отплытию. Немного накренившись, судно отчаливает от берега.

Поначалу они спокойно двигаются вперед, пока попутчики болтают на испанском, но потом вдруг в ушах свистит ветер: набирая скорость, лодка несется в синеву. Суденышко стало подпрыгивать на волнах, на мгновение застывая в воздухе, а потом обрушиваясь вниз. Вода брызжет через борта – прямо в лицо Дженн и сидящей рядом женщины, и они, абсолютно незнакомые люди, начинают истерически хохотать. Потом все повторяется: прыг, плюх, брызги и струи морской воды. И Дженн улыбается про себя, – она больше не чувствует ничего, кроме ветра на лице и солнца на коже. Она смотрит на поверхность воды, и у нее вдруг возникает отчетливое ощущение: она находится там, где должна быть в этот момент своей жизни.

Через полчаса или около того количество пассажиров в лодке стало уменьшаться. Они объехали уже где-то шесть бухт, и каждый раз Дженн напряженно вслушивалась в их названия, боясь пропустить свою остановку. Женщина, сидевшая рядом с ней, вышла на предыдущей. Перед тем как уйти, она с лукавой улыбкой сунула в руки Дженн апельсин, задержавшись на какое-то мгновение, будто говоря: «Наслаждайся».

Дженн не торопится чистить фрукт. Он, должно быть, совсем свежий, только что сорван в залитой солнцем роще где-то неподалеку. Она вдыхает его цитрусовый аромат. Робби. Рождество.

Ее сердце замирает.

Даже здесь, на другом конце света, Робби всегда рядом, он будто только что сидел здесь, в этой лодке. Интересно, чем он сейчас занимается?

Впереди что-то выкрикнули.

Ее остановка.

– Sí, señor[41], – перекрикивает она шум мотора, и лодка замедляется, входя в бухту.