Секунда между нами

– Ты не знаешь, – говорит Исадора, наклоняясь к Матильде, – Хуан еще не вернулся с прогулки?

– Думаю, его не будет еще несколько часов, – отвечает Матильда. – Он сказал, что хочет найти тот укромный пляж, который видно с вершины холма. – Она показывает куда-то влево и оглядывается на Дженн. – Хуан колумбиец. Он расположился в одном из гамаков. Ты тоже, да?

Дженн кивает, и Матильда улыбается.

Солнце скрывается за горизонтом, и жара немного спадает. Дженн лежит в гамаке и читает книгу. Я рядом. Она выглядит такой умиротворенной. Воздух еще теплый. Ее кожа прямо светится. Эх, если бы я поехал с ней и лежал сейчас рядом в гамаке вместо какого-то Хуана. Телефон у нее на ноге, и я осторожно протягиваю руку, чтобы слегка коснуться его. Экран загорается, и она лишь слегка вздрагивает, поглощенная книгой. Апрель.

Чем я тогда занимался? Первая пара месяцев прошла как в тумане: алкоголь, пицца с доставкой, пропущенные смены. Поначалу Мэтт относился к этому спокойно. Он нанял какого-то приятеля из другого ресторана, чтобы тот меня замещал. Я был тогда не в состоянии ходить на работу, вообще не мог заставить себя что-то делать. Марти время от времени заходил ко мне с какими-нибудь консервами. Мы смотрели глупые детективы и играли на XBox.

Оглядываясь назад, я понимаю, что он был рядом в самый тяжелый момент моей жизни…

Звук шагов по песку где-то поблизости. Я быстро оборачиваюсь и вижу, как к гамаку Дженн подходит молодой парень. На нем походные ботинки, шорты и серая футболка, пропитанная потом. Он очень худой, с кожей цвета красного дерева и черными волосами, зачесанными назад. Симпатичный. Я нервно сглатываю.

Когда он приближается ко мне вплотную, я чувствую сильный запах пота.

– Привет, – говорит он, дружелюбно улыбаясь.

Дженн наконец отрывается от книги и смотрит на него с удивлением. Он отхлебывает воды из бутылки.

– Привет, – отвечает она.

Она что, покраснела?

Нет. Дженн никогда не привлекали парни такого типа – приторно-вежливые и экзотические.

Никогда в жизни.

– Ты, наверное, Хуан? – спрашивает она, улыбаясь.

– Матильда сказала, что у меня новая соседка по гамаку, – отвечает он. – Это ты и есть?

Дженн смеется:

– Ну да. Это я.

Он поднимает руку и упирается в деревянную балку так, чтобы напрягся его трицепс. Интересно, сколько ему лет? Похоже, он немного моложе нас. «Даже не мечтай», – так и хочется мне сказать.

– Ты на одну ночь? – спрашивает Хуан.

– Пока не знаю. Посмотрю, что и как.

– Отлично, отлично. – Он наклоняется туда, где на веревке висят черные шорты. – Я собираюсь поплавать перед ужином, хочешь со мной?

Он без всякого предупреждения снимает футболку, обнажая свой литой пресс.

– Нет, спасибо, – говорит с улыбкой. – Я уже искупалась.

Скинув ботинки, он снова идет по песку, теперь уже в одних шортах, и приглаживает волосы рукой. Спустившись к воде, он коротко улыбается Дженн в ответ:

– Может, присоединишься позже.

Дженн в своем гамаке рядом со мной закрывает лицо руками, и на миг мне показалось, что она сейчас заплачет. Он расстроил ее? Вот урод. Но, приглядевшись, я вижу, что она не плачет, а улыбается. А потом тихонько, про себя, смеется, как будто увидела самую смешную вещь на свете.

Вдруг меня осеняет.

Я понимаю, что здесь произойдет.

И мое сердце уходит в пятки.

ДЖЕНН

Свет из маленького кухонного бара освещает стол, заставленный пустыми тарелками и наполненными бокалами. На небе сверкают звезды, но воздух все еще теплый. Умиротворяющий плеск волн в бухте располагает к разговорам после ужина.

Такой расслабленный вечер. Здесь всего восемь человек: из Франции, Италии, Колумбии, Великобритании и Нидерландов, и всех привлекла сюда уединенность этого места.

С другого конца стола до Дженн доносится что-то про Медельин.

– Кажется, ты там была? – спрашивает Хуан, повернувшись к ней.

С ним она разговаривала больше, чем с другими. И в течение всего ужина он не сводил с нее внимательных зеленовато-карих глаз, как будто все, что она говорила, было чрезвычайно увлекательным.

– Да, была, – отвечает она. – И мне очень понравилось.

– Тогда обязательно съезди в Картахену, пока ты здесь. Веселенькое местечко.

– Так я и сделаю, – говорит она, улыбаясь.

– Хочешь еще выпить? – предлагает он, показывая на ее полупустой бокал.

– Давай.

Когда он встает, она чувствует легкое прикосновение его руки на своем бедре, и по всему ее телу как будто пробегает электрический разряд.

Во что она, черт возьми, ввязывается? Мимолетные интрижки не в ее стиле. У нее никогда их не было. Да и вообще, она сейчас не в том состоянии, чтобы заниматься чем-то подобным. Или я ошибаюсь?

Она быстро допивает остаток вина и замечает следы грязи на запястье, когда ставит бокал на стол. Она не удосужилась сходить в душ, и морская соль так и осталась на ее коже и волосах. Когда она смотрелась в ручное зеркальце, то заметила, как отросли волосы. Они уже доходят до плеч. Кэти бы одобрила.

Кэти. Дженн вдруг представила ее в том ночном клубе в Эдинбурге, эти блестки вокруг ее глаз и взволнованный взгляд. «В жизни столько всего», – сказала тогда Кэти.