Секвойя (СИ)

Девушка спросила, что он делает здесь, и почему стоит один в темном коридоре. Джастин ответил, что был в студии с другом. Когда она спросила: «Так ты музыкант?», он окончательно убедился, что она понятия не имеет, кто перед ней.

Он не мог поверить, что остался неузнанным, такое случалось очень и очень редко, даже взрослые люди его обычно узнавали. Его это не то чтобы задело, но точно удивило. Он подумал, что его популярность, возможно, не такая всеобъемлющая, как ему казалось. Но его это почему-то вовсе не расстроило. Он так давно был занят всякой ерундой, вместо того, чтобы заниматься тем, что он по-настоящему любит. Единственное, чего он хотел – это петь. А не выпускать всевозможные товары различного назначения под собственным брендом, призванные, по мнению Скутера, укрепить его имя в глазах общественности. Как имя Бибера в глазах общественности могла укрепить девчачья косметика?

Джастин, погруженный в свои размышления, вежливо кивнул, и отошел к двери лифта, решив подождать Калила в холле первого этажа. Но она догнала его, и спросила, не хочет ли он вместе выпить кофе где-нибудь? Он вздохнул, и сказал: «Извини, я не могу». Девушка кивнула, конечно же, подумав, что просто не понравилась ему. Не зная, куда себя деть от смущения, она махнула рукой на прощание, и укатила свою тележку.

- Я придумал, что подарить тебе на Рождество, - вдруг совершенно серьезно сказал Райан.

Джастин стряхнул пепел и повернул голову.

- Футболку с надписью: “С кем попало, не знакомлюсь, я же Джастин Бибер”, - саркастично пояснил тот.

Джастин только ухмыльнулся. Такие подколы от друзей он слышал часто. С той лишь разницей, что Райан делал их беззлобно, тогда как остальные парни, казалось, испытывали некую зависть.

Не мог же он сказать этой Хуаните, что он не из тех людей, которые запросто могут пойти с девушкой в кино, сесть на задний ряд, и целоваться весь сеанс, смутно потом помня даже название фильма. А потом бежать под проливным дождем по ночному городу, провожая ее, и хохотать, пока не начнет сводить челюсть. Вымокнуть до нитки и согласиться на ее скромное предложение зайти к ней на чашечку кофе, и дождаться пока одежда высохнет. И, конечно, остаться до утра, сказав, что он будет спать на диване в гостиной. И ночью почувствовать теплые руки на своей спине. А утром вместе дойти до ближайшего супермаркета, купить что-нибудь на завтрак, и улечься в обнимку перед телевизором. А если ночь пройдет не так замечательно, то просто по-тихому смыться из ее дома рано утром, и не брать трубку еще примерно четыреста лет.

Ему для этого пришлось бы арендовать весь кинотеатр. Да еще и платить за отключение камер видеонаблюдения. Взять самую неприметную тачку с самыми темными стеклами в мире. То есть, вымокнуть под проливным дождем они смогли бы только тогда, когда… Да никогда!

Пришлось бы объяснять девушке, что он не стыдится ее, и что он ее не прячет. Он прячет себя. А ночью пришлось бы слушать переругивания папарацци у двери в ее квартиру, и знать, что утром ты не минуешь эту толпу просто так, даже выпрыгнув с балкона. После этого пришлось бы сокрушенно разглядывать снимки в прессе, провозглашающие твою скорую свадьбу. А если бы еще и девушка оказалась не самая понимающая, коих было большинство, то вскоре ему бы пришлось прочесть в каком-нибудь интервью, что она как раз выбирает свадебное платье, и увидеть фото ее счастливого лица.

Ни один обычный, не обремененный славой человек не понял бы его. Даже примерно бы не понял, каково это. Даже Райан бы не понял, если бы это не происходило на его глазах раз за разом.

Что значит, сходить в боулинг с друзьями? В каком смысле, провести там три часа, и спокойно попить пива, наблюдая, как люди играют на других дорожках? Как это, познакомиться с девчонками за соседним столиком?

Джастин ел мороженое в кафе, в самом обыкновенном кафе, лет десять назад. С тех пор он если и ел где-то, то только в ресторанах, где охрана была серьезнее, чем в Пентагоне. И остальные посетители не интересовались им только по той причине, что сами укрывались здесь от папарацци.

В общем-то, он редко задумывался о том, что его это напрягает. Может быть, ему было бы тяжелее, обрети он популярность лет на пять позже. Но он был ребенком, и рос в этих условиях. Тогда ему так кружило голову все, что с ним происходило, что он не придавал значения моментам, которые слегка омрачали весь этот калейдоскоп. Но нельзя было не заметить, что его жизнь настолько гипертрофирована, что иногда он чувствовал себя манекеном, стоящим в витрине какого-нибудь Сакса.