Секвойя (СИ)

- Что я могу добавить? – пожал плечами доктор. – Мы прооперировали мистера Томаса, и он находится под воздействием наркоза. Джастин все еще не приходил в сознание, и сейчас тяжесть его состояния оценивается как средняя. У него множественные переломы и тяжелая черепно-мозговая травма, но мы проводим все необходимые мероприятия.

- Конкретнее, пожалуйста, - оборвала его Каролина. Было уже как-то не до сантиментов. Она понимала, что врач, возможно, уклоняется от подробного объяснения, чтобы уберечь их нервы, но ее нервы уже были так напряжены, что только правда могла снять это напряжение.

Тот вздохнул, и покачал головой, глядя на настырную девушку.

- Вашему сыну повезло, что у него крепкая голова, - обратился он к Пэтти, которая только потерянно хлопала глазами, - судя по гематоме, удар был сильный. Если бы череп не выдержал, то сейчас нам бы пришлось говорить о куда более серьезных последствиях.

- Гематома? Боже, - выдохнула Пэтти.

- Их несколько, вообще-то, - добавил он. – Но они небольшие, и пока не требуют операционного вмешательства. У Джастина поврежден мозг, милочка, - обернулся он к Каролине, - но никаких прогнозов я дать не могу, - прямо ответил он.

- Насколько сильно поврежден? – не унималась Каролина.

- Не настолько сильно, чтобы вы так нервничали, - спокойно сказал врач.

Каролина сощурила глаза, пристально глядя на мужчину. Она вдруг начала прерывисто дышать, и недоверчиво усмехаться.

- Что вы темните?!! – внезапно крикнула она, сама испугавшись громкости своего голоса. – Я же вижу, что вы что-то недоговариваете! – сказала она уже тише. Тут же теплая ладонь легла на ее руку. Это Пэтти, испугавшись за ее состояние, решила ее приободрить.

Почувствовав острую пульсирующую боль в висках, Каролина прислонилась плечом к стене, схватившись за голову.

- Похоже, вы перенервничали. Измерьте девушке давление, и дайте успокоительное обеим, - обратился доктор к медбрату, и взяв Каролину под руку, увлек ее за собой к посту. Пэтти маленькими шажками засеменила за ними.

Вернувшись, он убедился, что они с Джереми остались одни.

- Вы отец? – спросил он, и получив кивок в ответ, добавил, - я должен держать родственников в курсе, но ваши женщины, боюсь, не в состоянии принять то, что я сейчас скажу.

- Говорите, - нетерпеливо потребовал Джереми, не будучи до конца уверенным, что сам готов услышать это.

- У Джастина отек мозга, но мы пытаемся не дать ему распространиться. Мальчик находится в прекоматозном состоянии, - сказал доктор, снимая очки, - и дальнейшее развитие его состояния непредсказуемо.

- Как это, непредсказуемо? – не понял тот, тряхнув головой. Ему с трудом удавалось сдержать себя, чтобы не вцепиться в полы его голубого халата, прижав к стене, и заставив уверить Джереми, что с его сыном всё будет в порядке.

- Мозг самая неизученная часть тела, многие процессы до сих пор остаются неисследованными медициной. Как бы мне ни хотелось дать вам какие-либо гарантии, я не могу. Всё в руках Божьих, - сказал доктор, сокрушенно покачав головой. – Но мы сделаем все, что сможем, поверьте, - пообещал он.

Джереми молчал, глядя в пол. Как интересно поворачивалась иногда судьба. Однажды он сказал Джастину, что было бы лучше, если бы тот никогда не родился. И с того момента не было ни дня, чтобы он не жалел о сказанном…

А теперь, его мальчик, его первенец, был у порога смерти, и он мог больше никогда не увидеть его улыбки, не выпить пива вместе теплым летним вечером на веранде, не порыбачить на берегу озера Эри, неотрывно наблюдая за гладкой, словно зеркало, водной поверхностью. А внуки, которых Джереми так ждал от своего старшего сына в скором времени, могли никогда не родиться, и не озарить светом его тихий мрачный дом. Это была жестокая насмешка судьбы.

В дверь отделения ворвалась молодая женщина. Она так сильно нервничала, что даже не могла составить предложение – слова путались. Как удалось выяснить, успокоив ее, это была сестра стюардессы, ее единственный родственник. Врач увел ее в палату, чтобы поговорить, и в коридоре снова стало тихо.

- Лучше бы я была там вместо него, - пробормотала Каролина, обессиленно опускаясь на скамейку, и Пэтти одарила ее удивленным взглядом. – Он не заслужил всего того, через что ему пришлось пройти.

- Не говори так, - печально улыбнулась женщина. – У каждого своя судьба. И значит, у него такая, - повела она плечами.

- Но за что судьба так наказывает его? – сил на возмущение не осталось, и девушка просто откинула голову на стену, закрыв глаза. - Неужели мало того, что уже было? Я все время боюсь за него, - честно сказала она. – Каждый раз, когда с ним случается что-то плохое, я чувствую, что это словно происходит со мной. Я так боюсь, что завтра с ним случится что-то еще… Неужели можно бояться за кого-то так сильно? – в полусонном состоянии бормотала Каролина, скорее самой себе.

- Только за того, кого очень любишь, - донесся до нее тихий голос Пэтти.