Селфи

Мёрк повернул голову к дылде. Что он такого еще натворил, что даже не решается самостоятельно признаться?

Гордон тяжко вздохнул.

– Карл, я прекрасно понимаю, что мы это не обсуждали, но я заказывал такси и ездил в Стенлёсе.

Вице-комиссар нахмурился.

– В Стенлёсе! Надеюсь, на свои собственные шиши?

Гордон уклонился от ответа. Значит, он все-таки порылся в ящике с картами оплаты такси.

– Младшая сестра Розы одолжила мне все Розины блокноты, – поведал он. – Она приняла меня в квартире.

– Вот как! И эта самая Лиза-Мари, конечно же, на коленях упрашивала тебя приехать за ними, да? А почему она сама не привезла их нам, раз для нее это настолько важно?

– Уф… все было не совсем так. – Кажется, дылда смутился? Как же он умеет раздражать! – На самом деле это была моя идея.

Мёрк почувствовал, как лицо его постепенно раскаляется, но, прежде чем он закипел, в беседу вклинился Ассад.

– Гляди, Карл, Гордон упорядочил все ее записи.

Пара гиббоньих рук положила на стол перед ними стопку Розиных блокнотов и один-единственный лист А4.

Вице-комиссар взглянул на бумагу – хронологический перечень фраз заполнял почти все пространство листа. На первый взгляд сообщения производили довольно удручающее впечатление.

Вот как это выглядело:

1990 ЗАТКНИСЬ

1991 НЕНАВИЖУ ТЕБЯ

1992 БЕЗУМНО НЕНАВИЖУ ТЕБЯ

1993 БЕЗУМНО НЕНАВИЖУ ТЕБЯ – Я БОЮСЬ

1994 БОЮСЬ

1995 НЕ ХОЧУ ТЕБЯ СЛЫШАТЬ

1996 МАМА ПОМОГИ – ТВАРЬ

1997 СПЛОШНОЙ АД

1998 УМИРАЮ

1999 УМИРАЮ – ПОМОГИ МНЕ

2000 ЧЕРНЫЙ АД

2001 ТЬМА

2002 ТОЛЬКО СЕРОЕ – НЕ ХОЧУ ДУМАТЬ

2003 НЕ ХОЧУ ДУМАТЬ – НЕ СУЩЕСТВУЮ

2004 БЕЛЫЙ СВЕТ

2005 ЖЕЛТЫЙ СВЕТ

2006 Я ХОРОШАЯ

2007 ГЛУХАЯ

2008 ТЕПЕРЬ НЕ ДО СМЕХА, А?

2009 ПРОВАЛИВАЙ, ГОВНЮК!

2010 ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ

2011 Я В ПОРЯДКЕ, ЯСНО?

2012 ПОЛЮБУЙСЯ НА МЕНЯ, ЗАСРАНЕЦ!

2013 Я СВОБОДНА

2014 Я СВОБОДНА – ЭТОГО НЕ СЛУЧИТСЯ – ПРОЧЬ

2015 Я ТОНУ

2016 Я ТОНУ ПРЯМО СЕЙЧАС

– Вот такие фразы встретились мне в записях Розы. – Гордон указал на корешки блокнотов. – С девяностого по две тысячи шестнадцатый год, все собраны воедино. Как вы уже поняли, в каждом блокноте из раза в раз повторяется одна и та же фраза, и я выписал их все последовательно на один лист бумаги. В каждом блокноте насчитывается по девяносто шесть страничек; все они исписаны, за исключением нескольких последних.

Гордон открыл верхний блокнот, за 1990 год, с одним-единственным словом «ЗАТКНИСЬ», переписанным огромное число раз.

– Каждый день, продолжая запись, она подчеркивала первое слово тонкой линией, – заметил он. – Четыре линии на странице – четыре дня, как вы понимаете.

Гордон открыл первую попавшуюся страницу. Действительно, тонкая линия обозначала новый день; всякий раз количество строк между ближайшими линиями было одинаковым. Судя по всему, Роза была склонна к систематизации уже в десятилетнем возрасте.

– Я посчитал линии. Их оказалось триста шестьдесят пять, потому что она подчеркнула также первое слово в последней строке, завершающей год.

– А как быть с вредоносными годами? – полюбопытствовал Ассад.

– Они называются високосными, – поправил его Карл.

– Високосными? Как-то непонятно, – сухо отозвался сириец.

– Хороший вопрос, кстати, – похвалил коллегу Гордон. – Но она и это предусмотрела. С девяностого года до настоящего времени насчитывается семь високосных лет, и в каждый из них Роза вписала по одному дополнительному дню. Она обвела первые слова, написанные в каждый из этих дней.

– Ну конечно, почему бы и нет? Это ведь наша дорогая Роза, – буркнул Карл.

Гордон кивнул. Казалось, он очень горд за Розу; в его лице она обрела верного оруженосца и поклонника. Со всеми вытекающими последствиями.

– А почему семь? Разве получается не шесть этих самых… високосных?

– Сегодня двадцатое мая, Ассад. Февраль в этом году уже закончился. А две тысячи шестнадцатый год как раз является високосным.

Сириец посмотрел на Мёрка так, словно тот назвал его слабоумным.

– Вообще-то я подумал про двухтысячный год, Карл. Год, кратный ста, не является високосным, как я слышал.

– Все правильно, Ассад, но если год кратен четыремстам, он високосный. Разве не помнишь дискуссию, развернувшуюся на эту тему в двухтысячном году? К ней возвращались тогда не раз.

– Понятно. – Помощник кивнул и задумался, вовсе не чувствуя себя уязвленным. – Возможно, меня просто не было в Дании в тот момент.

– А там, где ты был, разве не обсуждают високосные годы?

– Не очень, – признался он.

– Где же на земном шаре найдется такое место? – полюбопытствовал Карл.

Ассад потупил взгляд.

– Бывают и такие.