Селфи

Она называла себя Робертой, скрывая за этим именем менее лестное Берта, и, как и многие, пробуждала в Аннели антипатию тем, что незаслуженно выкачала из системы кучу денег в тот период, когда Аннели ее консультировала. Чего только стоит бесконечное количество пар туфель, которые она сменила на протяжении нескольких лет, так как обувь очень быстро снашивалась по причине излишней полноты девушки! А ее выдающаяся способность игнорировать предупреждения, а потом ссылаться на собственную забывчивость! Ни единый план активизации поисков работы не привел к иному результату, кроме бурных сожалений о невозможности его выполнить. Временное лишение права на пособие и мизерные выплаты ничуть не смущали ее, ибо в таких случаях она начинала занимать деньги направо и налево, если рядом оказывался хоть кто-то, готовый ей одолжить. Продолжая в том же духе, она легко достигла задолженности более чем в полтора миллиона крон, как раз к тому моменту, когда Аннели решила перебраться в другой офис. Это произошло уже четыре года назад, и долг Берты с тех пор наверняка вырос в несколько раз. Ничего иного нельзя было и предположить.

Поиск в базе Krak.dk сразу выдал результат. Она все еще жила в том же самом переулке, прилегающем к Амагерброгэде, в доме с крошечными квартирками в окружении множества забегаловок. Аннели была уверена, что найдет девицу в одном из этих баров – она наверняка растеклась по барному стулу, безвольно опустив руки, отгородившись стеной сигаретного дыма от пивного бокала и от сидящего рядом мужчины, которому явно придется оплатить ее заказ.

Один-единственный раз несколько лет назад по предварительной договоренности Аннели пришла к этой самой Берте Линд, чтобы ткнуться носом в запертую дверь. После обхода близлежащих кабаков она наконец-то нашла тварь в кафе «Северный полюс» и устроила там небольшой скандал на тему неблагонадежности девушки. С тех самых пор Аннели не предпринимала больше никаких попыток ей помочь.

Нет, Берта Линд не являлась образцом добродетели и ни в чем не могла послужить примером для окружающих. Скорее всего, информация о ее гибели не займет привилегированное место на первой полосе газет, не то что в случае с другими, гораздо более харизматичными жертвами. Проблема заключалась в том, что после подробного освещения в прессе произошедших инцидентов чертик, как говорится, уже выпрыгнул из табакерки, а потому Аннели пришлось пересмотреть весь план. Пускай Берта еще немного подождет.

* * *

После работы Аннели приняла взвешенное решение и отправилась в Сюдхавнен, где жила Ясмин.

В течение получаса она стояла перед красным зданием и внимательно изучала окружающую обстановку. Убийство Ясмин явно не стоило совершать здесь. Отчасти потому, что даже эта отдаленная от центра района часть улицы Борместер Кристиансен была чересчур оживленной, а отчасти потому, что на другой стороне улицы постоянно скапливались толпы людей у магазина «Факта» и на площади. Так что Аннели предстояло руководствоваться своим первоначальным планом, состоявшим в том, чтобы внимательно следить за девушкой и по ходу дела импровизировать. Рано или поздно должна обнаружиться какая-то деталь, которая продемонстрирует ахиллесову пяту Ясмин и подскажет идею, где лучше всего осуществить наезд.

Аннели подняла взгляд на окна квартиры на четвертом этаже, где всю жизнь проживала Ясмин. Согласно национальному реестру, помимо девушки там еще жила Карен-Луиза Йоргенсен, мать Ясмин. Этой женщине явно пришлось многое пережить, учитывая, сколько беременностей Ясмин протекало в этих стенах. Но разве Карен-Луиза Йоргенсен не сама породила и воспитала этого маленького дьявола? Так что Аннели вовсе не испытывала жалости к этой женщине.

Но что, если Ясмин больше здесь не жила? Если она, подобно многим, была по-прежнему зарегистрирована у родителей, а сама жила у какого-нибудь парня, который не хотел регистрировать ее, чтобы не потерять часть жилищной субсидии? А вдруг Аннели несказанно повезет и окажется, что Ясмин переехала в другое место и проживает теперь где-нибудь вдали от оживленного района? Она набрала на смартфоне стационарный номер нужной квартиры, и почти сразу на другом конце провода сняли трубку.

– Я хотела бы поговорить с Ясмин, – сказала Аннели, чуть исказив голос.

– Вот как. А вы кто? – Женщина произносила слова чересчур театрально; особенно странно было слышать такую манеру речи от жительницы рабочего квартала.

– А я ее подруга Генриетта.

– Генриетта? Никогда не слышала от Ясмин ни о какой Генриетте… Но в любом случае вы звоните напрасно, Генриетта. Ясмин тут больше не живет.

Аннели кивнула. Значит, интуиция ее не подвела.

– Правда? Ой, как жаль!.. А где же она живет?

– Вы уже вторая девушка, которая сегодня ее спрашивает. Но у вас, по крайней мере, грамотная речь… А с какой целью вы интересуетесь? Что вы хотели?

Вопрос был чересчур прямолинеен. Какое ей было дело? Ясмин ведь уже взрослый человек.