Селфи с музой. Рассказы о писательстве

– Бросьте, Юра, им тогда надо полстраны пересажать, – рассеянно ответил Меньшов, памятливым режиссёрским оком озирая молодожёнов, выходивших из загса в окружении родни, подружек и шаферов.

Невеста была на диво хороша, и жених смотрел на неё страстно, он явно думал не о скорых выборах, а о первой брачной ночи. Через несколько летя вспомнил эту весёлую толпу у загса, глядя сцену свадьбы Алентовой и Гаркалина в комедии «Ширли-мырли». Жаль, мастер убрал в последнем варианте эпизод, когда Кроликов, спасаясь от преследования, забегает в душевую, где тесно моются голые баскетболистки. Впечатляло…

На выборах 3 июля Ельцин набрал 53 процента, а Зюганов – 40, но ходили упорные слухи, что результаты подтасованы. Кстати, Дмитрий Медведев, выступая в 2012-м перед «внесистемной» оппозицией, открыто признал, что в 1996 году «победил кто угодно, но не Борис Николаевич». Думаю, Медведев – человек осведомлённый нему можно верить. Сторонники горячо подбивали проигравшего Зюганова подать в суд, призвать к гражданскому неповиновению, обратиться к мировому сообществу, но он предпочёл сохранить партию и её парламентский статус. Если бы Ленин в 1918 году повёл бы себя так же, то Деникин в 1919-м въехал бы в Москву под звон колоколов, развесил бы вожаков на фонарях и перепорол бы в назидание пол-России.

Я вот иногда думаю: а если бы Геннадий Андреевич оказался в хорошем смысле буйным политиком и победил, что стало бы со страной? Давайте порассуждаем, что было бы? Гражданская война? Вряд ли… Либеральные закопёрщики и нувориши смылись бы из страны ещё до инаугурации: авиабилеты – в карманах. Кто бы вышел против коммунистов? Кооператоры, как в 91-м? Их в ту пору уже ликвидировали как класс, наводнив страну импортными жратвой, шмотками, ширпотребом. Челноков с баулами на баррикадах я себе тоже как-то слабо представляю. В армии и силовых структурах ещё было полным-полно советских кадров, весьма скудно оплачиваемых, и они никогда бы не развязали террор. Себе дороже. Да и мстительный генерал Лебедь, обиженный Ельциным, думаю, сразу предложил бы свои услуги Зюганову, чтобы навести порядок. Даже те, кто вкусил от благ капитализма, думаю, не поднялись бы, ведь коммунисты не собирались упразднять рынок. Речь шла лишь о том, чтобы окоротить обнаглевших олигархов, откровенно бесивших народ своим хамоватым инородчеством, чтобы удалить из власти пятую проамериканскую колонну, чтобы пересмотреть итоги воровской ваучерной приватизации, чтобы возродить разгромленную нашу армию и восстановить единое экономико-политическое пространство СССР.

А можно ли было восстановить СССР, разваленный пять лет назад? Не знаю… Прибалтика, думаю, к тому времени ушла безвозвратно, там удалось бы лишь добиться для русских равных прав с титульными нациями, но и это немало: получив доступ к выборам, русские общины Литвы, Латвии и Эстонии навсегда обеспечили бы полную лояльность этих лимитрофов к России. Что касается других советских республик, там едва-едва в ту пору началось строительство этнократических государств, и национальная элита ещё не подавила русские кадры. Речь идёт об Украине, Казахстане, Молдавии, Киргизии, Узбекистане, Азербайджане, где сильны были пророссийские силы, а экономические связи с Москвой не разорваны. Эти республики вполне могли согласиться на обновлённый Союз, сохранив широкую автономию. В стране под контролем КПРФ начал бы развиваться госкапитализм по китайскому сценарию. Почему бы и нет? Ведь Путин сделал позже то же самое, укротив, но не уничтожив олигархов.

Однако тогда, в 1996 году, всё случилось так, как случилось: Россия, истощённая семибанкирщиной, хаосмейкерами вроде Гайдара, тотальным воровством «Семьи», двинулась к дефолту, второй чеченской войне, потере суверенитета, полураспаду… В итоге убогий Ельцин сам отказался от власти, добытой стаким трудом, в пользу Путина… Когда, покидая резиденцию и тряся старческими щеками, он попросил преемника «беречь Россию», мне захотелось выстрелить в телевизор из гранатомёта, который в те годы ещё можно было почти свободно купить на Черемушкинском рынке в отделе «Скобяные товары».

А если бы на Первом канале перед выборами всё-таки показали наш фильм? Тогда, возможно, мы с Меньшовым стали бы теми, кто делает Историю. Эх, да что там говорить: настоящих буйных мало!

4. Гавроши первичного накопления

Разочарованный и опустошённый, я слез с политических баррикад и вернулся за письменный стол: читатели ждали от меня новых книг. Нет, это не самодовольная фигура речи, а чистая правда: мой «Козлёнок в молоке» бил все рекорды продаж, став лонгселлером к завистливому недоумению постмодернистов, на все потуги которых публика отвечала фригидным равнодушием. Оно и понятно: по сути, постмодернизм – это что-то вроде, извините, фаллоимитатора. Сколько бы режимов и вибраций в него ни заложили изобретатели, он всё равно останется мёртвой «жужжалкой». А в искусстве, как и в любви, хочется всегда чего-то живого, тёплого, настоящего.