Сельский врач

— Как пешком? — Василий широко раскрытыми глазами смотрел на больного с острым аппендицитом. Нет, этого не может быть. Он выглянул в окно, чтобы убедиться, а не стоит ли у больничных ворот машина или подвода.

— Мне фершал наш говорит: «Вот тебе, Петров, направление, иди к доктору. Я и пошел. Как только схватит поболе, посижу немножко и опять иду. А потом, спасибо агроном ехал, он и подвез меня до сельсовета, а то совсем было замаялся я…

«Да что он, или совсем не соображает, этот фельдшер?» — возмущался Василий.

Он распорядился, чтобы Луговская немедленно отвела Петрова в палату и готовилась к операции. Отдавая распоряжения, Василий старался говорить ровным, спокойным голосом, чтобы не смущать больного, будто ничего особенного не произошло, а в сердце уже клокотала буря.

— Вот вам, Василий Сергеевич, и сельская медицина, — грустно проговорил Корней Лукич. — В городе за такую эвакуацию под суд отдают, а у нас все сходит с рук.

— Но почему должно сходить?

— Чудак вы человек. Больной думает — так и надо, а мы не станем сообщать об этом в район.

— Нужно сообщить, обязательно нужно!

— Так ведь вершинкой по фельдшеру, а комельком по больнице стукнут, по главврачу. Понимаете всю эту механику?

— Ну до каких же пор мы будем бояться? А кто фельдшер в Успенке?

— Соломка, Гаврило Евгеньевич Соломка. Вы его не видели еще?

Нет, Василию не довелось до сих пор встречаться с участковыми фельдшерами: сами они в больнице не появлялись, а на фельдшерских пунктах он еще не бывал.

«Нужно съездить. В конце концов, должен же знать я своих помощников», — решил Василий, а внутренний голос въедливо прозвучал: «Вот, вот, доктор Донцов, сидишь ты в больнице и ни черта не знаешь, что делается за ее стенами…»

5

После операции Василий отправился к Лапиным. Он решил немедленно доложить главврачу о возмутительном поступке успенского фельдшера, даже забыв, что приглашен в гости. У калитки его встретила Лариса Федоровна.

— Василий Сергеевич, — с нежным упреком начала она, — мы все глаза проглядели. Ждем, ждем. Борис Михайлович собирался бежать за вами в больницу.

— Простите, был занят операцией.

— Ах, эти операции, — докторша подхватила Василия под руку и повела в дом.

— Опаздываешь, дружище, — погрозил пальцем Борис Михайлович.

— Хирурги не опаздывают, а задерживаются на операциях, — ответила вместо Василия хозяйка.

— Операция? Что там такое? — заинтересовался Лапин.

— Чур, о делах ни слова, — с шутливой решительностью заявила Лариса Федоровна. — Да отдохните вы от больничного запаха. Проходите, Василий Сергеевич.

В комнате, где они при первой встрече обедали, Василий увидел продавщицу.

— Василий Сергеевич, вы незнакомы?

— Ну как же, мы с доктором успели познакомиться, — сказала продавщица. Она бесцеремонно протянула ему руку с двумя кольцами на пальцах и назвала свое имя — Маша.

Там, в магазине, Маша показалась Василию полной, нескладной, а теперь он видел перед собой стройную молодую женщину, очень подвижную и разговорчивую. Она без умолку рассказывала всякие районные новости, которые только сегодня привезла из Заречного. Было заметно, что продавщица чувствует себя у Лапиных, как дома.

— Машенька, но когда ты успела познакомиться с Василием Сергеевичем? — прикинулась неосведомленной Лариса Федоровна.

— О, наше знакомство было дорогим, оно стоило мне сотню рублей штрафа.

Василий смутился.

— Говорят, если при первой встрече люди ссорятся, значит, дальше будут жить мирно. Как относится к этому поверью медицина? — спросила продавщица у Василия.

— Я, например, отношусь отрицательно, — ответил вместо него Лапин. — Если врач живет с работниками торгующей сети мирно, это уже патология.

— Ты не должен путать деловое с личным, — вставила хозяйка.

— Сдаюсь, — поднял руки Борис Михайлович и, описав ими круг, продолжал: — Одно дело, когда люди встречаются при исполнении служебных обязанностей, и совсем другое — в домашней обстановке!

Борис Михайлович говорил непринужденно и как будто искренне, но в его голосе Василию слышалась какая-то фальшь. Ему хотелось отозвать в сторонку Лапина, чтобы рассказать о поступке фельдшера Соломки, но женщины, точно разгадав это намерение, не давали ему опомниться.

— Василий Сергеевич, как вам нравится Радж Капур в кинофильме «Бродяга»? — спрашивала Маша.

— Простите, я не видел этого фильма.

— Обязательно посмотрите. Чудесная картина! Какая музыка, какой балет! А какая там любовь…

Лариса Федоровна изучающе поглядывала на доктора, силясь разгадать, какое впечатление произвела на него интересная женщина.

— Подожди, Машенька, соловья баснями не кормят, — сказала она. — Помоги-ка мне управиться с пельменями. Пусть мужчины поскучают немножко.

Когда женщины вышли на кухню, Василий рассказал Борису Михайловичу о колхознике Петрове.