Семь бесов в бочке меда

– Ожог. Серьезный, – констатировал сотрудник квеста, – сейчас, у меня где-то мазь была.

Он бодро зашагал к верстаку и зашарил по полкам. Липа же переводила взгляд с одного мужчины на другого, а потом подошла к Виктору:

– Больно? – с сочувствием кивнула она на его руку. – Это в солярии?..

– Дверные ручки раскалились, – коротко пояснил он. – Ничего, пройдет. – И шепотом добавил: – Сейчас я аккуратно его дожму, и уходим. Главное, не спугнуть. А разбираться со всем этим балаганом будем после.

Впервые за, казалось бы, бесконечное время, проведенное в «Колесе фортуны», Липа почувствовала реальную надежду на спасение из ада. «Ультрареалистичного» ада. Это слово она даже в мыслях произнесла голосом улыбчивой администраторши.

Сотрудник притащил целый поднос банок-склянок и льняных отрезов. Откупорил одну из них – по помещению тут же разнесся аромат мяты. Потом он вдруг спохватился, приладил крышку на место и унес поднос обратно:

– Что ж это я… – бормотал он негромко, словно забыв о гостях. – Нынче ведь не так все делается.

Липа с Виктором обменялись недоуменными взглядами. А «псевдолекарь», вернувшись, держал в руках бело-оранжевый баллончик. Вполне современный. Затем щедро выдавил на ладонь Виктора белую пену.

– Лучше?

– Ох… еще как! – Пациент блаженно прикрыл глаза.

– Еще обезболивающее общего спектра есть, надо?

– Спрашиваешь, – согласно кивнул Виктор.

– Вот и славно. Кстати, я Тейге. Будет удобнее общаться, если мы познакомимся, верно?

– Да, конечно. Я Виктор, а это…

– Стой! – выкрикнула Липа, но было поздно.

Игла металлического шприца, который незнакомец проворно достал из кармана, вошла в руку Виктора, и поршень быстро опустился.

– Эй! Какого хрена! – Виктор буквально слетел со стола. – Ты чего мне вколол?

– Как заказывали, молодой человек. От боли.

– Я думал, у тебя там таблетка «Ибупрофена» какого-нибудь!

Липа шокировано смотрела на древний и, скорее всего, многоразовый шприц.

«Боже. Какая антисанитария. Он вообще в своем уме?»

– Так что, где выход? – от былой учтивости Виктора не осталось и следа. Видно было, что и ему выходка этого актера совершенно не понравилась. – Цена вопроса?

– Тут ведь система непростая, – начал издалека мужчина.

– Слушай, Тейге, или как тебя там, мы не на турецком рынке. Просто назови сумму и покажи выход.

– Так я о том и говорю. С дверями все сложно. Издревле муравьи считались уникальными. Их колонии…

И он, стоя перед окном, затянул унылую лекцию про устройство муравьиных семей. Возможно, при других обстоятельствах ее можно было бы посчитать интересной, если б не нудный говор.

– Извините, – Липа по-студенчески подняла руку. – А можно все-таки выйти.

– Я еще не все рассказал…

– Я понимаю, но мне надо наружу. Как минимум в дамскую комнату.

– В царскую?

– Нет же! В дамскую! В уборную! Туалет, санузел, клозет. Называйте как хотите. А если тут нет, то покажите выход!

– Душенька, это же огромный муравейник. Где я тебе выход-то найду. И клозеты эти. Такого вообще в списке комнат нет. Есть зимовальная камера – пережить зиму, есть амбар для зерна, есть кладовка для мяса, есть – кладбище…

– А это ясли, – усталый голос Виктора вклинился в поток перечислений. – Видели табличку.

Он привалился бедром к столу и потер виски.

– Вить… – Липа обеспокоенно пощупала его лоб, но жара вроде не было. – Ты как?

– Архитектура муравейников впечатляет, не так ли? – Тейге стащил с головы свой берет и сунул в карман мешковатой куртки. По́лы чуть разошлись, и Липа успела заметить кинжал на его поясе.

«Здесь что, все актеры носят холодное оружие? У стервы в красном платье тоже такой был. Может, бутафория? Хотя шприц оказался вполне себе настоящий».

Она перевела взгляд на Виктора, его лоб покрывала испарина, но других признаков недомогания пока не было видно.

– Они хоть и насекомые, но невероятные по своим умениям.

В свете, падающем из окна, русые волосы сотрудника отливали рыже-медным. А Липе нестерпимо захотелось в них вцепиться и пару раз шарахнуть болтуна о стену, чтоб выбить нужную информацию. Ну или хотя бы чтобы просто заткнуть ему рот. Она уже собиралась озвучить свой низкоморальный план Виктору, как дверь в комнате донжона распахнулась. Сначала в проеме показались зубцы крепостной стены, но их тут же заслонил силуэт того самого изверга в синей футболке.

«Жив!»

Липа ахнула, отступила, навалившись на Виктора, и он безвольным мешком распластался по столу.

– Витя!!! – Она резко обернулась и потрясла его за плечи.

– Нормально, все нормально, – отозвался он, с трудом ворочая языком, словно пьяный, и встряхнул головой, снова принимая вертикальное положение. – Какую дрянь ты мне вко…

– Пустите! Нет! – Отчаянный вопль раздался по ту сторону окна.

Липа увидела, как толстяк волоком тащит в комнату одну из студенток, которых совсем недавно привез Рон.