Семь чудес театра оперетты

Пройти этот путь от увлечения до любви, между разумом, чувствами и согласно совести, сквозь испытания и вопреки болезни – не так ли звучит самая святая из клятв – у алтаря? И как пройти этот путь? Он ведь никуда не делся, путь от девочки до женщины, рождаются и взрослеют миллионы девочек. И миллионы девочек читают, смотрят, слушают эту историю. И единицам из них выпадает пройти этот путь до конца, не погрешив против совести и сердца.

Гувернантка и хозяин, в наше время они тоже есть. На одну Джейн Эйр в той же литературе сотни случаев совращений, незаконнорожденных детей и отравившихся «дамочек». Но Джейн – она идеал или счастливый случай? Почему так плачут в финале накрашенные девочки чуть поодаль от меня? Что такого, все счастливы, хэппи-энд, почти Голливуд и Бродвей. А они – плачут. Да и я – не могу не плакать.

Может быть, оттого что чистая девичья мечта, роман под подушкой, первая любовь и страстная мольба юного сердца о такой любви – не миновали никого. И никого не пощадили. И не минует, и не пощадит никого. И редко кого благословила судьба на добрый путь двух сердец. Наши избранники, слава Богу, не калеки, но и не Рочестеры…

«Джейн Эйр» – идеальный спектакль. Он могущественный, добрый и светлый, несмотря на пожар. Пожар был скорее очистительной силой. Иногда юность тоже надо сжечь – чтобы победить проклятия. Моя – сожжена сегодня.

Выходит Рочестер, ослепший, побежденный – вздрагиваешь невольно. Но в финале он выходит прозревший и счастливый победитель. В жизни так не бывает. Не бывает чудес. И девичьи мечты надо оставить там, в девичьей комнате, вместе с романом. Но выходит вместе со своим любимым Джейн, и они поют:

Если б я был светлый ангел,

Ангел, что хранит тебя.

Я бы всё исправил,

Жаль не ангел я.

Мы все хотели быть хорошими. Не у всех получилось. Не у всех ещё получится. Спектакль, как проявитель, испытание самого себя – что если б я остался, если бы был честен с собой, был мужественным, как Джейн. Если бы мне хватило любви…

Но может быть, там, в будущем? Ведь этот спектакль – он не из прошлого. Так хочется верить, что он пришел из грядущего.

27.02.2019

Мюзикл «Монте-Кристо»

Премьера мюзикла «Монте-Кристо» состоялась в далёком 2008 году. Пять лет, 2008-2012 годы этот мюзикл шел с невиданным успехом, был у всех на устах. Помню рекламные плакаты на каждом шагу, не стихающий ажиотаж, море поклонников в Камергерском.

Так получилось, что в те годы, реальный «Монте-Кристо» прошел мимо меня. Только диск неведомо как попал в руки, и 10 лет я только слушала трек-лист, но не видела саму постановку.

2019 год. Апрель. Полгода назад мюзикл «Монте-Кристо» вернулся на сцену Театра Оперетты, идёт блоками по пять-семь представлений, состав – тот же самый, что и 10 лет назад, с небольшими изменениями. Актёры стали старше. Выросли те поклонники, изменилось само время. В 2008 году даже карта мира была другой.

Мюзикл – жанр развлекательный? Во всем мире в большинстве своём. У нас всё иначе. История жанра в России сложилась так, что мюзикл в нашей стране – это нечто большее. Трагедия, горе, сила человеческого духа и невероятная удача – это по-русски, всё слилось, всё связано с русским мюзиклом. И один из первых – «Монте-Кристо». Сегодня он уже факт истории, по нему, уверена, идут семинары в музыкально-театральных вузах, он вошёл в учебники. Потому писать о нём труднее всего, исследовано и описано всё, что можно. Позвольте высказать несколько мыслей.

Первое, что видит зритель – это балет и декорации. Балет театра Оперетты – отдельный герой в каждом представлении. Ансамбль сработан не просто до синхронности и единого дыхания, это группа, у которых даже пульс синхронен. Смотреть на них – удовольствие почти плотское, музыка и балет просто физически ощущаются, с любого ряда, с любого яруса. И зажигают они каждого, равнодушным остаться сложно. Паркур – чуть в стороне, их присутствие ровно и разумно отмеряно, акцент на них поставлен с большим вкусом. Акробаты появляются не часто, но придают всему представлению нужную долю восхищения перед возможностями человеческого тела.

Декорации. Видеозаписи не в состоянии передать, как эти пять клыков на сцене живут своей жизнью. Вживую пять мобильных арок, пять конструкций потрясают. Они рождаются парусами корабля. Перерастают в стены замка Иф. Перерождаются в стены особняка. Лишь на миг, в арии «Душа» обращаются стенами тюрьмы. И потом в конце, остаются скалами острова Монте-Кристо. Но все время, что на сцене озарены эти пять клыков, ты понимаешь, что они еще – и ребра. Меж которыми бьется и разрывается живое человеческое сердце. Ведь граф появляется на сцене из огненной расщелины – в самый первый выход. А уходит – во тьму, меж этих безмолвных скал. На остров. Сердце отболело, погасли все огни.

Сцена не меняется весь спектакль. Только эти пять клыков – они создают всё настроение, всю атмосферу. Это заслуга режиссера по свету. Красочный бал, мрачная тюрьма, призрачная жизнь – теперь можно написать «я видел все».