Семь дней до Мегиддо

– Вы бы всё рассказали, а? – сочувственно сказал Юрий, склоняясь к администратору. – Не люблю я таких дел…

Вели они себя так, что на мгновение я всерьез подумал, что старички-разбойнички не в первый раз нападают на тайные прибежища пришельцев, после чего начинают выпытывать информацию.

Да нет, чушь, ерунда, не может такого быть.

Спектакль!

Удивительная вещь – человеческое поведение в кризисной ситуации. Особенно, когда люди сталкиваются с недоступной их пониманию силой. Самое разумное в таком случае – избегать опасности, а не провоцировать ее, но люди ведут себя вопреки логике.

Я встряхнулся, сбрасывая оцепенение и выгоняя из головы неуместные размышления.

– Гляну, что там, – сказал я, направляясь в коридорчик.

– Иди, иди, не стоит юноше смотреть на такое… – ободрила меня Елена. И кровожадно потерла руки.

Спектакль. Это только спектакль!

Они не будут пытать женщину, даже если та в чем-то замешана!

Я вошел в ближайший кабинет. Огляделся.

Ну да, что-то тут не то. Вроде бы обычный врачебный кабинет. Постеры на стенах, сплошь белозубые улыбки… стоп, зачем тут зубы, не стоматология ведь! Шкафчик с лекарствами? Логично, раз врач, то лекарства. Но тут ведь стоит что попало! Вот бисопролол, это от сердца, у меня отец каждое утро пьет. Лекарство не экстренное, что ему тут делать? Вот таблетки «Карсил», вроде как для печени. Тоже непонятно, зачем они. А вот флакон лечебного цинкового шампуня. И бинты пачками. И два пузырька нафтизина, от насморка. Словно купили в аптеке, что на глаза попалось.

Бумаги на столе… так… выписка из истории болезни Марии Хуснутдиновой… допустим, здоровья тебе, Маша… а это что? История болезни… да она древняя, в руках рассыпается, ее в начале нулевых заполняли.

И никаких личных вещей: фотографий, календариков, безделушек, фигурок, флешек. Так тоже не бывает.

Компьютер работает, требует пароль. А если попробовать?

Я ввел «password».

Система открылась!

Чистенький, аккуратный, пустой Windows. Никаких служебных иконок, никаких баз данных. Просто компьютер с операционной системой.

Я снова оглядел кабинет.

Весь он был такой… как этот Windows. Пустой и чистый. Имитация. Оболочка.

Глянул мельком – все нормально.

А на самом деле декорация!

Виталий Антонович не ошибся, это фальшивая клиника.

В задумчивости я миновал соседний кабинет, прошел до конца коридора.

Операционная, верно.

Стол, держатели для капельниц, бестеневая лампа. Наркозный аппарат, УЗИ, кардиограф. Вот тут казалось, что вещи использовались по назначению. Шкафчики из металла и стекла, большущее зеркало в металлической раме.

Я обошел операционную, осматриваясь.

И быстро вышел, возвращаясь в вестибюль.

Администратор уже не рыдала, а рассказывала вовсю, хоть и с тихими подвываниями:

– Ничего мы тут не делаем… ширма это все, пусты-ы-ышка… черный обнал идет… Счета за красоту огро-о-о-омные… начальство кру-у-утит… мы-то на зарплате… не убивайте…

А что! Достаточно убедительная версия!

– Виталий Антонович, – сказал я. – Врут они всё. У вас схема здания есть?

– Нет, – ответил он. – На это время нужно.

– Не важно, – сказал я. – В этой операционной потайная дверь.

Администратор подняла голову, прекращая рыдать. Уставилась на меня.

И прыгнула!

Глава восьмая

Есть несколько вещей, которые человек, даже хорошо физически тренированный, сделать практически не в состоянии. Отжимание на двух пальцах, как это получалось у Брюса Ли; вис на перекладине на прямых руках в параллель полу; подтягивания на пальцах – всё это очень, очень, очень сложно и доступно единицам.

Но есть простые вроде бы вещи, которые сделать невозможно. К примеру – прыгнуть вперед из положения сидя на стуле.

У человека просто нет для этого нужных мышц.

Подпрыгнуть – легко.

Свалиться – легко.

Оттолкнуться ногами и перевернуться вместе со стулом, сделать кувырок – трудно, но скорее психологически.

А вот как прыгать вперед, когда твои ноги стоят вертикально, а руки ни на что не опираются?

Чем оттолкнешься?

Администратор, вполне обычная на вид женщина, прыгнула. Да еще как!

Вот она сидела, рыдая и рассказывая про финансовые махинации.

А вот уже летит вперед! В прыжке она оттолкнулась от стойки, но ведь как-то вначале до нее допрыгнула!

Я отшатнулся, мне показалось, что женщина несется на меня. Но она стремилась к двери одного из кабинетов. Уж не знаю, чтобы запереться там, схватить какое-то незамеченное нами оружие или выпрыгнуть сквозь окно (там стоял крепкий стеклопакет, но теперь я в нее верил – пробьет в прыжке и не заметит!).

Ей потребовалось лишь одно приземление, уже почти у двери, она кувыркнулась вперед и наполовину выпрямилась, без сомнения, чтобы снова прыгнуть, – и, пожалуй, до окна бы долетела.

Василий выстрелил ей в спину. Как-то так получилось, что он среагировал первым.

При такой неустойчивой позиции пуля должна была сбить ее с ног, опрокинуть. Но женщина просто застыла, словно окаменела. В спине, между лопатками, возникла аккуратная темная дырочка.

То ли Василий был таким метким стрелком, то ли вмешался случай – он попал ей в сердце.