Семь экспедиций на Шпицберген

В первый же день мы провели на леднике не менее двенадцати часов, и после возвращения в лагерь кое-кто предпочел спальный мешок еде. Это был жестокий темп, но лишь так мы могли уложиться в отведенное нам время. Не обошлось без мелких неудач — в пятиметровой скважине остался бур, к счастью со штангой, пришлось вырубать из льда.

Без акклиматизации, не досыпая, люди самоотверженно делали свое дело, работа быстро подвигалась. Надо отдать должное нашему научному руководителю Л. С. Троицкому, он удачно наращивал наши усилия на решающих направлениях. Самым трудным, как и ожидалось, оказалось бурение двадцатипятиметровой скважины, на что ушли сутки. Зато мы узнали, что по термическому режиму ледник занимает промежуточное положение между льдами Северо-Восточной Земли и ледниковым плато Изаксена.

Пока мы, по сути дела, повторяем наблюдения X. В. Альмана.

После бурения — в лагере распростертые тела на гальке в самых живописных позах. Когда я наступил на одно из них (сил поднять ноги повыше не оставалось), тело пострадавшего не реагировало! Реагировал Володя Михалев, прохрипевший сквозь распухшие от солнечного ожога губы: «Какие люди...»

Весна подступала к нашему леднику одновременно осторожно и неотвратимо. Потемнели окрестные горы — подтаял снежок. У больших камней на леднике появилась талая вода. В Билле-фьорде взламывается припай и появляются разводья. На леднике солнце жарит вовсю — отраженные снегом солнечные лучи обожгли наши лица, у многих распухли губы и носы, некоторые жалуются на глаза. Лицо нашего научного руководителя Л. С. Троицкого напоминает кровавый бифштекс. Нелегко дается нам этот ледник. Поэтому, что бы мы ни сделали, нам это представляется успехом. Первый такой успех ощутили мы, когда, производя снегосъемку, поднялись вверх по леднику и немного не дошли до нунатаков Эккокнаусан (Эккокнаусан, по-норвежски,— «Эхо скал»)[3].

Методика снегомерных съемок предельно проста. Через сто метров, отмеряемых шнуром, втыкаем в снег тонкий щуп, определяя границу с фирном, горизонтом прошлогоднего таяния, затем снимаем отсчет по глубине. Через каждый километр отрываем шурф и производим послойное измерение плотности, что позволяет нам подсчитать водозапас.

Завершился первый этап работ «привязкой» фронта ледника, которую вдвоем с В. И. Михалевым мы провели прямо с припая. За время пребывания в лагере мы убедились, что ледник Норденшельда не дает крупных айсбергов. Об этом же свидетельствовали многочисленные лежки нерпы в непосредственной близости от фронта ледника. И все же, разбивая базис или ловя ориентиры в визир буссоли, я невольно вслушивался в потрескивание ледника и шорох осыпающихся ледяных обломков. Лишь раза два в воду свалились сравнительно небольшие глыбы, не представлявшие опасности.

Промер глубин, показавший колебания в пределах от шестнадцати до восьмидесяти двух метров, свидетельствовал о сложном характере морского дна вблизи ледникового фронта, который, судя по нашим наблюдениям, с 1949 года отступил на несколько метров.

Жалко оставлять обжитой лагерь. Не только мы с ним сжились, но, кажется, и окружающая фауна. Жирный лахтак (тюлень Erignathus barbatus), облюбовавший местечко в метрах двухстах от лагеря, так и не ушел от своей лунки, с интересом знакомясь с нашей лагерной жизнью. Огромный бургомистр (чайка Larus hyperboreus) спокойно шлялся вокруг палаток, стоило собраться нам на очередной перекус у костра. На совести этой прожорливой пташки немало наших пропаж, включая килограммовый кус корейки. Однажды она даже продегустировала содержимое нашей кастрюли.

Итак, первый этап завершен. Захватив лишь самое необходимое, мы 18 июня вернулись прежним путем в Пирамиду. Местное население с уважением и сочувствием смотрело на наши обгоревшие физиономии.

Наконец в Пирамиде собрались все, и подготовка к высадке на ледник закипела. Груда добра, которую мы собирались переправить на ледниковое плато Ломоносова, грозила, кажется, превзойти размерами пирамиду Хеопса.

Тогда мы еще не имели опыта работы с вертолетчиками в условиях Шпицбергена, отсюда и недоразумение.

23 июня мы сообщили вертолетчикам: дескать, погода неустойчивая, вылет на время отложите... Я уже начал было обдумывать маршрут по ближайшим ледникам, чтобы не терять времени, как вдруг окрестности огласил рев моторов. К месту посадки вертолетов мы примчались все, и тут командир вертолетчиков в довольно энергичных выражениях изложил свое мнение по поводу нашего погодного прогноза. Нам стало ясно, что понимание вертолетчиками «летной» и «нелетной» погоды в арктических условиях существенно отличается от нашего...

Грузились в бешеном темпе, и вскоре первая машина, размахивая винтами, словно сорвавшаяся с места мельница, умчалась к леднику Норденшельда. Я сделал было попытку улететь на ней, но меня удержало на месте руководящее указание.