Семь крестов

Чтобы туда попасть, следовало пересечь горбатый мостик, перила которого венчали небольшие скульптуры местных жителей, запечатлевшие их в радостные моменты. Один веселый мужичок тащил гуся под мышкой, женщина гребла на лодке. Бронзовые фигурки изображали ребятишек, катающихся на коньках. Но стоило взглянуть вправо на замерзший канал, разделявший портняжные ряды надвое, как по волшебству статуи превращались в живых весело гомонящих детей. Краснощекая от морозца ребятня задорно полосовала ледяную толщу башмаками на ребристых медных подметках.

Архитектура замка напоминала больше ливонскую, нежели прусскую. В самом Генте зданий из красного кирпича почти не строили, разве что цех мясников да пару таверн. Оплот графов фламандских, крепость, являлась резиденцией герцога Бургундского, чье влияние распространялось и на здешние земли.

Конструкция напоминала французские серые кирпичные замки с круглыми пузатыми башнями по периметру. Сквозь стройные зубцы стен наверху, отражая солнечных зайчиков, то и дело мелькали шлемы караульных. Через речку к главным двустворчатым воротам вел откидной мост, обычно опущенный в мирное время.

Сквозь крохотное зарешеченное оконце привратник поинтересовался, очевидно, целью прибытия у приезжих. Пес сунул курносому пареньку под нос письмо магистра. Загремел засов, заскрипели петли. Уставшие лошади втянули повозку во двор. Матиас прогнул спину, разминая кости, и спрыгнул на снег. Долгое утомительное путешествие подошло к концу.

Вскоре из дворца важно вышел распорядитель герцога и жестом пригласил путников идти за ним. Проходя мимо колодца, Гектор обратил внимание, что над палатами гордо реяли два флага: черный лев на желтом фоне – герб Фландрии, и рубанок со стружками – эмблема Иоанна. Там же одна из башен служила постаментом для виселицы. Как в начале пути, на перекрестке в Германии, несколько мертвых тел раскачивались на ветру. В прусских крепостях трупы старались не выставлять на всеобщее обозрение, по крайней мере надолго.

Тронный зал располагался на первом этаже дворца. Высокий сводчатый потолок подпирался массивными балками. Из стрельчатых окон, подобно густому молоку, на мраморный пол клубился свет, от чего настенные мозаики переливались совершенно неожиданными красками. Тепло распространялось от факелов, закрепленных на колоннах, а также от изящно декорированного резьбой из слоновой кости камина, куда слуги подбрасывали древесный уголь. Вдоль стен висели геральдические щиты с гербами вассалов герцога. У западного края залы на возвышении находился сам трон, имеющий драгоценную отделку, включая янтарный шар размером с голову Матиаса.

Невольно на память полубрату пришел древнебрутенский верховный жрец Криве-Кривайтис, властвовавший некогда в Янтарном крае. Очень часто этот драгоценный камень украшал короны и скипетры, кадила и перстни многих сильных мира сего. Наличие любого предмета из янтаря – шкатулки, подсвечника, оправы для зеркала – в чьем-либо доме прямо свидетельствовало о высоком положении его хозяина. Молчаливый символ власти неуклонно внушал и уважение и трепет одновременно.

На троне спокойно, вытянув скрещенные ноги и соединив длинные тонкие пальцы рук, сидел Иоанн, второй герцог Бургундский и заодно граф Фландрии. Абсолютно лысый, с удлиненным одутловатым лицом, глазами навыкат и крючковатым носом, сорокалетний мужчина внимательно разглядывал чужеземца.

Одет он был в роскошную с черными вкраплениями бельковую мантию, пурпурную, расшитую золотыми нитями робу[144], узкие шерстяные чулки и ярко-красные шнурованные высокие башмаки. Голову герцога от холода спасал лихо сдвинутый набок темный меховой берет с прикрепленной к нему алмазной брошью в виде именного вензеля правителя. Рядом сидели две пятнистые борзые, чуть поодаль, подобострастно склонившись, стояли придворные, готовые выполнить любую просьбу повелителя.

– Пожалуй, – ровным, мягким, даже тихим голосом Иоанн поприветствовал Пса на плохом средненемецком языке. – Я звать Жан. Ты как?

– Я зв… – полубрат тоже почти зашептал. – Меня зовут Гектор, ваше сиятельство. Я прибыл от имени Верховного магистра святого смиренного Немецкого ордена под заступничеством…

– Молча. Дела ждать завтра. Сегодня – праздник. Я получать новый доспех. Потому пир на вечер. Есть, пить, плясать. Любишь?

– Э-э, любил когда-то, ваша светлость. Сейчас мне, по правде признаться, не до этого. Война… другие трудности.

– Война, человек, есть не трудность. Война – событие. От событие не увернуться. Жизнь – событие. Смерть – событие. Обед – событие. Увидеть жук – событие. Не трудность. Трудность придумать человек, хочет жалеть себя. Бог жалеет. Ты не жалей. Время – веревка событий. Ты между ними. Трудности нет.

– Занятная философия, ваше высочество. Несомненно, вы правы.

– Правда нет – каждый свой правда. Хорошо. До вечера ты отдых. Говорить потом.