Семь крушений: Экономические кризисы, сформировавшие глобализацию

Первоначальная реакция США выглядела более компетентной с экономической, чем с медицинской точки зрения. Индекс S&P закрылся на рекордно высоком уровне 19 февраля 2020 года, но в последнюю неделю февраля фондовые рынки по всему миру упали на самую большую величину со времен финансового кризиса 2008 года. 3 марта ФРС снизила ставку по федеральным фондам, а 9 марта индекс S&P 500 упал на 7 процентов, что вызвало остановку торгов по всему рынку на четверть часа, чтобы прекратить беспорядочную торговлю; еще один подобный инцидент произошел 12 марта. 15 марта состоялось внеочередное заседание Федерального комитета по открытым рынкам ФРС, на котором была снижена ставка по федеральным фондам до нуля, банки призвали использовать дисконтное окно ФРС, а также договорились о своп-линиях с Банком Канады, Банком Англии, Банком Японии, Европейским центральным банком и Швейцарским национальным банком. Председатель ФРС Джером Пауэлл заявил: «Мы ожидаем, что болезнь и меры, которые сейчас принимаются, чтобы остановить ее распространение, окажут значительное влияние на экономическую активность в ближайшей перспективе. Кроме того, последствия вспышки заболевания сдерживают экономическую активность во многих зарубежных странах, что создает трудности для американских отраслей, которые зависят от глобальных цепочек поставок. Инфляция, которая продолжает оставаться ниже нашей симметричной цели в 2%, в этом году, вероятно, будет сдерживаться последствиями вспышки». Деловая активность прекратилась как из-за официальных закрытий, так и из-за того, что многие работники ушли из заразной и опасной рабочей среды. Великое увольнение", когда летом 2021 года около четырех миллионов американских работников ежемесячно покидали свои рабочие места, похоже, становится долгосрочным явлением.

Таким образом, одновременно возникла экономическая и медицинская чрезвычайная ситуация. Немедленная и эффективная финансовая реакция, массивный всплеск государственного долга, финансируемый центральными банками, выглядела как мгновенное чудо, успокоившее панику, примерно так же, как эффективные действия министерств финансов по обе стороны Атлантики в июле и августе 1914 года мгновенно сдержали финансовый кризис. Стало ясно, что правительства и центральные банки могут быть очень мощными, но достаточно ли мощными, чтобы бороться с вирусом? Как и в 1914 году, финансовая стабилизация не смогла устранить первопричину напряженности.

С чрезвычайной медицинской ситуацией можно было справиться различными способами: во-первых, требовались запреты, ограничения или закрытие поездок, чтобы остановить распространение инфекции и предотвратить перегрузку больниц. Вскоре по телевидению появились драматические кадры переполненных больниц в таких городах, как Нью-Йорк, Бергамо и Милан, с пациентами в коридорах и длинными очередями машин скорой помощи у зданий. Многие медицинские учреждения вынуждены были устанавливать палатки, чтобы справиться с таким спросом. Были построены новые больницы: в Ухане первая больница скорой помощи Хуошеншань была построена всего за десять дней. Новый временный госпиталь Лондона, названный "Найтингейл" в честь героической медсестры-реформатора времен Крымской войны, был открыт в центре ExCeL в Восточном Лондоне, символически интересном перепрофилировании конференц-центра, который использовался для знаменательной встречи G20 в апреле 2009 года.

Во-вторых, срочно требовалось медицинское оборудование для борьбы с временной чрезвычайной ситуацией: маски для лица, другие средства защиты, аппараты искусственной вентиляции легких. Британский предприниматель и новатор сэр Джеймс Дайсон потратил 20 миллионов фунтов стерлингов из средств своей компании на разработку аппарата искусственной вентиляции легких, но в апреле ему сообщили, что британскому правительству они на самом деле не нужны.