Семь крушений: Экономические кризисы, сформировавшие глобализацию

Фискальные дебаты имели свой аналог в переоценке монетарной политики. В августе 2020 года Федеральная резервная система США изменила структуру своей денежно-кредитной политики, установив целевой показатель инфляции на уровне 2% в течение длительного времени, допуская "умеренное" повышение инфляции для компенсации предыдущих недостижений. Новый подход также означал определение максимальной занятости как наивысшего уровня занятости, который не создает устойчивого давления, ставящего под угрозу мандат ценовой стабильности. Аналогичный шаг ЕЦБ подчеркнул, что «новая надежная стратегия основывается на глубоком понимании того, почему инфляция остается устойчиво низкой - и ниже цели ЕЦБ по инфляции - с 2013 года». Этим определениям монетарной стратегии предшествовали долгие, затяжные обсуждения реформ, и тот факт, что они произошли через несколько месяцев после начала пандемии, был случайным совпадением. Но долгие размышления о падении процентных ставок ослепили центрально-банковское сообщество, когда дефицит и ответные меры правительства привели к хлыстовому эффекту: основные центральные банки по-прежнему зацикливались на идее, что "Ковид" представляет собой новый дефляционный шок, даже когда проблемы с предложением стали очевидными. В июне 2020 года ФРС пришла к выводу, что показатель базовой инфляции "вероятно, будет значительно ниже целевого показателя Комитета [Федерального комитета по открытым рынкам] в 2% в течение некоторого времени", и сделала вывод, что "крайне благоприятные финансовые условия" будут необходимы "в течение многих лет".

К 2021 году, когда резкий рост цен стал очевидным, центральные банки допустили еще один просчет, настаивая на том, что перебои носят временный или преходящий характер. Президент ЕЦБ Кристин Лагард пообещала "обеспечить, чтобы мы не реагировали слишком остро на временные потрясения в сфере предложения, которые не имеют никакого отношения к среднесрочной перспективе". Затем она сказала: «Мы будем реагировать только на те улучшения базовой инфляции, которые, как мы уверены, являются устойчивыми и отражаются в базовой динамике инфляции». Главный экономист ЕЦБ в конце весны 2021 года все еще объяснял, что "важно предпринять решительные действия для поддержания инфляционного импульса, признавая при этом необходимость терпения", добавляя, что «я не вижу ни одного заявления о политике ни одного крупного центрального банка в мире о том, что они собираются обеспечить устойчивую инфляцию на уровне 2 процентов очень быстро».

К концу года язык временных или преходящих потрясений стал вызывать смущение. В августе председатель ФРС Джером Пауэлл пояснил: «История также учит, однако, что центральные банки не могут считать само собой разумеющимся, что инфляция, вызванная преходящими факторами, исчезнет». 30 ноября он заявил на слушаниях в Конгрессе: «Мы склонны использовать слово "преходящий" в том смысле, что оно не оставит постоянного следа в виде более высокой инфляции. Я думаю, что сейчас, вероятно, самое время отправить это слово на пенсию и попытаться более четко объяснить, что мы имеем в виду». Пол Кругман, который был лидером в самопровозглашенной "команде транзитных", в начале 2022 года пришел к выводу, что слово "транзитный" должно быть удалено из экономического лексикона. К 2022 году ФРС взяла на себя обязательства по гораздо более агрессивному антиинфляционному обещанию повышения процентных ставок. В Европе реакция была более осторожной. Член правления ЕЦБ Изабель Шнабель призвала проявлять бдительность в отношении повышения инфляционного риска. Несколько недель спустя она подверглась осуждению со стороны немецкой массовой газеты Bild Zeitung за то, что заявила по телевидению, что инфляция слишком низка.