Семь лет (СИ)

Стайлз взбивает себе подушку и пристраивается рядом с ней, на большой двуспальной кровати.

Он вдруг представляет, чтобы сказал Стайлз, тот Стайлз, который учился в школе и упадал за Лидией, узнав, что сейчас они спят в одной кровати. Он бы наверняка прыгал от радости, сходил с ума, кричал во всё горло, вот только в настоящем времени Стайлз ничего такого не чувствует. Ему вдруг, совершенно неожиданно вспоминается, как Джексон, во время очередного расставания с Лидией, подбивал клинья к защитнице природы, и они ночевали в лесу с группой, в качестве протеста вырубки деревьев. Ночью в палатке было чертовски холодно, так что им пришлось спать в обнимку, чтобы не околеть окончательно. Джексон тогда послал эту девицу на следующее ж утро, когда они выползли, стуча зубами, едва не посинев.

Или тот случай, когда они ночевали у чокнутой старушки Дэнни, у которой было семь кошек. Они втроем спали на узком диване, потому что и он и Джексон наотрез отказался ложиться на пол, и подвергаться атаке любвеобильных кошек. Спать было неудобно, волосы Лидии постоянно лезли в лицо, но это было явно лучше, чем пытаться отодрать от своего лица толпу кошек.

Стайлз отстранённо замечает, что за семь лет его жизнь действительно круто поменялась. Люди, с которыми он не общался, которых терпеть не мог, неожиданно стали самыми близкими.

Стайлз поворачивается на бок и задумчиво смотрит на спящую Лидию.

Чертовски много изменилось за семь лет.

Жаль только, что чувства к Дереку остались теми же.

Часть 2

— Доброе утро, — здоровается Стайлз с Дереком, выходя на улицу.

Он прищуривается, так как яркий солнечный свет отражается от снега и нещадно слепит глаза.

— Как спалось? — спрашивает он, прикрывая ладонью глаза.

Дерек, хмурая морда, не отвечает ему. Он лишь едва слышно фыркает и продолжает чистить дорожку от снега.

— Оу, видно ты не в настроение общаться, — почему-то не замолкает Стайлз, чувствуя себя неловко. Его глаза привыкают к свету, и он наконец-то может нормально посмотреть на Дерека. Тот трамбует снег с такой силой и яростью, как будто у него с ним личные счеты. Стайлз даже начинает жалеть, что вызвался помогать Хейлу, гляди пришибет лопатой и не заметит.

— Ладно, — продолжает болтать он сам с собой, чтобы хоть немного успокоиться, — я тогда просто пристроюсь где-то рядом с тобой и буду помогать. Ну, или мешать, это дело такое.

Он надеется, что Дерек ответит хотя бы на это, или колко заметит, что Стайлз всегда больше мешает чем помогает, но тот сохраняет молчаливую угрюмость.

На самом деле, Стайлз ненавидит расчищать дорожки, особенно когда так много снега. Он начинает задыхаться на десятой минуте, ведь захотелось же ему блеснуть и пытаться загребать в свою лопату столько же снега сколько и Дерек. У него болят руки, он весь вспотел, а чертового снега не стало ни на каплю меньше. Серьёзно, за ночь его навалило столько, что Стайлзу кажется, в некоторых местах он может провалиться с головой. Он вытирает со лба пот, пытается отдышаться, опираясь на лопату, а затем расстегивает куртку и шумно втягивает воздух.

Чертова несправедливость, что Дерек в тоже время чувствует себя совершенно нормально. Стайлзу кажется, что тот сможет проработать в таком темпе еще пару тройку часов, когда он сам уже валится от усталости. Ему хочется упасть на снег и заныть о несправедливости или выпить горячего шоколада, но вместо этого Стайлз решительно выдохнув, вновь продолжает работать. Он ведь не слабак, понятно?

Спустя ещё десять минут, он окончательно сдается.

— Стайлз, вставай, — угрюмо говорит ему Дерек, и в любой другой бы ситуации он порадовался, что Хейл с ним заговорил, но сейчас у него даже на это нет сил. — Вставай, иначе простудишься.

— Нет, — невнятно возражает Стайлз, то ли Дереку, то ли снегу. Валяться в позе звезды в сугробе самая прекрасная идея за сегодняшнее утро. — Чувак, просто засыпь меня сверху снегом, а ближе к весне откопай.

Дерек фыркает, а затем тормошит его за плечо.

— Я серьёзно, давай вставай.

— Отъёбись, — коротко посылает его Стайлз. Да плевать, что он может заболеть или ещё что. Главное, что сейчас он чувствует себя восхитительно. Снег остужает его раскрасневшееся, пылающее лицо и это самое прекрасное ощущение на свете.

Дерек устало выдыхает, а затем бросает лопату куда-то в сторону. Он наклоняется, аккуратно берет его за локоть и тянет на себя, заставляя встать.

— Нет, бросай меня, спасайся сам, — продолжает нести бред Стайлз, пока Дерек не ставит его ровно на ноги. Он заботливо отряхивает его куртку от снега, а затем проводит ладонями по плечам снова и снова, будто завороженный. Стайлз и сам застывает, будто громом пораженный, забыв даже о том, что нужно дышать. Замирает неловко, впиваясь взглядом Дереку куда-то в подбородок, ибо знает: самое главное не поднимать взгляд выше, не смотреть в глаза напротив, иначе немыслимая глупость неотвратима, но, если бы честным, это выше его сил.