Семь порочных дней

Его спутницу приставили к женскому делу: сортировать и стягивать в вязанки солому, выбрасываемую вилами из повозки. "Что ж, раз я смогла убедительно изобразить миссионерку и наемную убийцу, то уж с этим я должна справиться. В конце концов, я привыкла часами орудовать геологическим молотком", - подумала Минерва.

Час спустя спину начало ломить от боли, а обнаженные предплечья покрылись тысячами крошечных ссадин. Голову, казалось, распирало от густого сладкого запаха соломы. Работа не очень-то спорилась. Минерва успевала с ней справляться лишь благодаря терпению трудившихся вместе с ней женщин. Но она не собиралась сдаваться.

Выпрямившись на минуту, чтобы размять усталую поясницу, и приложив ладонь ко лбу, она поискала глазами Колина. Он был там, среди других работников, почти на самом верху крыши - бесстрашно стоял на стропилах. Без заминки, демонстрируя идеальное равновесие, виконт прошагал десять футов по узкой балке, чтобы взять очередную вязанку соломы. Разумеется, у него легко получилось приноровиться к этой работе - так же, как получалось всё и всегда.

Минерва понаблюдала за ним еще немного. Уложив солому толстым слоем, Пэйн пришпилил ее ореховыми прутьями, затем взмахнул зажатым в руке инструментом, напоминающим что-то среднее между скребницей и киянкой, и быстрыми, сильными ударами закрепил солому на крыше. Затем он остановился, чтобы стереть пот со лба и бросить несколько слов другим работникам - должно быть, шутливых, судя по тому, что в ответ раздался дружный смех.

Минерва поймала себя на том, что одновременно завидует Колину и восхищается им. Ей, похоже, суждено пройти по жизни, ощущая себя вечным изгоем, тогда как Пэйна везде принимают за своего. Но впервые она увидела его обаяние под другим углом, не как человека, умеющего всем угодить в свете или в постели - Минерве открылось очарование его подлинной натуры

Виконт поймал ее взгляд и вскинул в приветствии руку:

- Ату!

Минерва, не сумев сдержать улыбку, покачала головой и прошептала:

- Ты чокнутый!

Колин и в самом деле тронулся, точнее, створки его раковины наконец стронулись с места, раскрывшись.

Забавно. Он постоянно распекает Минерву, призывает ее выбраться из защитной раковины. Но ведь такая раковина есть у каждого: под твердой внешней броней скрывается нежное, ранимое существо.

Возможно, люди куда больше похожи на аммониты, чем им кажется, потому что тоже постоянно строят свои раковины, беря за основу какие-то качества или обстоятельства из юных лет. Каждая камера в такой раковине лишь увеличивается по сравнению с предыдущей. Они прибавляются год за годом, пока не закручиваются в спираль вокруг человека и не запирают его внутри.

Раковину Колина сформировала трагедия, случившаяся с ним в детстве. Гибель его отца и матери определила защитные очертания первой камеры. Пэйн забрался внутрь, принял ее форму и начал наращивать новые камеры скорби и трагедии. Но что, если внутри всех этих пустых, гулких камер прячется личность вовсе не трагедийная, а всего лишь человек, искренне любящий жизнь и людей, но волей случая потерявший родителей и приобретший упорную бессонницу?

"А кто я сама под слоями своей раковины? - подумала Минерва. - Педантичная неуклюжая девица, которую интересуют только камни и окаменелости? Или храбрая, любящая приключения женщина, готовая всем рискнуть - не ради достижения профессионального признания, а ради крохотного шанса обрести любовь или хотя бы найти человека, который сможет понять и оценить меня, позволит понять и оценить его?"

К чему лгать самой себе? В Спиндл-Коув она тешилась пустой фантазией о том, что таким мужчиной мог бы стать сэр Алисдер Кент. Но теперь, оглядываясь назад, приходилось мириться с еще одной нелицеприятной правдой. Каждый раз, когда Минерва воображала, что заглядывает сэру Алисдеру в глаза, видит в них желание, любовь и доверие, эти глаза почему-то очень напоминали бристольские алмазы, а в придачу к ним перед мысленным взором вставал крепкий подбородок с ямочкой.

Минерва чувствовала себя в тупике. На ближайшее будущее у нее имелось лишь одно желание: она жаждала - ей было необходимо - поделиться открытием следа Франсины с научным сообществом. Кроме этого Минерва и не знала, чего еще хотеть. Но даже если она поймет, о каком будущем мечтает... Что, если в этом будущем ей не место? Сможет ли она это вынести?..

Когда работники закончили крыть крышу, они собрались за длинным дощатым столом, чтобы съесть нехитрый обед. Минерва помогала другим женщинам подносить корзины со свежим хлебом, колбасой и твердым сыром. Эль из бочонка лился рекой.

Рабочий настрой всей компании исчез, всеми словно завладело предвкушение чего-то. Мужчины умылись и надели сюртуки, девушки сняли фартуки и вплели друг другу в волосы ленты. Повозку, в которой лежала солома для крыши, чисто вымели и впрягли в нее крепких, сильных лошадей.

- Наша колесница подана. - Колин подал руку своей спутнице. - После вас.