Семейная хроника (СИ)

Совсем рядом со мной кто-то всхлипнул, и я не смог сдержаться- заплакал. Ребята стали толкать меня под бока, и я, прихо­дя в себя, сумел скомкать рыдания, преодолеть плач. Драма кончилась. Хоть не со счастливым, но с благополучным концом. Уриэль живой, сломленный, но непобежденный и у него уже есть ученики.

Я ждал братьев у клубного выхода. Через час я увидел их и побежал к ним, крича:

- Дядя Боб, как вы хорошо играли! Как хорошо!

- А я? Разве я плохо играл?- спросил дядя Рафа.

Я не мог сказать ему, что мне хотелось обозвать его, как об­зывают пьяные мужики. Я молчал.

- Вот тебе и барометр,- сказал дядя Боб.- Если Давид не хо­чет с тобой говорить, значит, ты добился своего. Значит, роль про­вел ты великолепно. Держи, Давид, чемодан.

Я молча шагал между ними, пытаясь понять, почему дядя Рафа хорошо играл, если мне он не понравился, да и не только мне. Рас­спросить я их постеснялся.

Придя домой, поужинав, дядя Боб сказал, что завтра целый день будет ловить рыбу. Я лег спать, наказав матери разбудить...»

По- моему очень неплохой рассказ о том, как жили в маленьких провинциальных городках в СССР, в 1933 году. Оказывается, мой отец был кем-то вроде Мишки Квакина, лазил по чужим садам, терроризировал девчонок, дрался с другими парнями, и как губка впитывал искусство и литературные произведения.

Кстати, благодаря современному интернету можно получить ссылку на то, кем были братья Адельгейм, и даже ознакомиться с содержанием разыгрываемых ими пьес. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F_%D0%90%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%B3%D0%B5%D0%B9%D0%BC

В начале 30-х годов в семье Антоновых произошло много событий. Выросший старший сын Анны Ивановны- Саша - закончил школу и даже выучился на бухгалтера. После чего был призван в армию и отслужил срочную службу на Черноморском флоте.

Вернувшись из армии в Грязи, он устроился там бухгалтером на одном из местных предприятий. Парнем он был самостоятельным и под влиянием тогдашней моды вдруг решил сменить себе фамилию на, как ему тогда казалось, более благозвучную и героическую – Дубровский. Выполнив все необходимые формальности, он подал заявление в ЗАГС и с тех пор стал именоваться Александром Васильевичем Дубровским.

Произошли изменения и в судьбе моего деда Антонова Василия Степановича. Сначала его карьера вроде как пошла в гору - его из директоров ресторана железнодорожной станции Грязи перевели на такую же должность, но в город Воронеже. А это был огромный областной центр, никак несравнимый с Грязями, ставшими городом в 1928 году и с населением в 10 000 человек. Но что-то у деда на этой должности не заладилось, то ли образования не хватало, то ли умения ладить с нужными людьми, и его отправив работать на станцию Купянск- узловая. Во время этих переводов Василий Степанович перемещался по новым местам работы один. Семью с собой не перевозил, жена и дети продолжали жить в Грязях. Что, наверное, и способствовало тому, что он сошелся с гражданкой Дубининой.

А в 1936-м в декабре, в Грязях стало известно, что Антонов Василий Степанович погиб при странных обстоятельствах, по официальной версии якобы застрелился из своего наградного револьвера.

Причины этого поступка, да и достоверность его не ясны до сих пор. Сам ли он нажимал на курок, «помогли» ли ему «добрые люди» нам не известно. А через некоторое время - в 1937- умерла от болезни и Анна Ивановна Антонова. Так пятеро ее детей стали круглыми сиротами.

Старший из детей Анны Ивановны и соответственно старший мой дядя- Александр Дубровский жил уже самостоятельно, своей семьей. Он женился на Варваре Васильевне и в 1935 году у него родился единственный сын Юрий. В Грязях Александр проработал до 1937 года и в 1938 году он перевелся работать в Кантемировку в тамошнее отделение "Мосзаготторга".

Уже в Кантемировке он был арестован по подозрению, как враг народа, и просидел полгода под следствием. Но дядюшке повезло. По счастью, он сохранил в загашнике тот самый номер местной газеты, где было опубликовано его официально зарегистрированное ЗАГСом объявление о смене им фамилии. Получалось, что он не враг, пытающийся скрыться от органов, а просто человек, сменивший на волне моды свою фамилию. Да к тому же, видимо, именно в этот момент наркомом НКВД вместо Ежова назначили Берию.

Как известно, эта смена руководства карательных органов сопровождалась "посадкой" тех чекистов, которые пользовались покровительством прежнего наркома, и освобождением части арестованных узников, особенно тех, кому и инкриминировать было совершенно нечего. Александра Васильевича Дубровского тоже освободили и оправдали полностью.

Тут пришло время развеять еще одну семейную легенду, на которую намекает даже мой отец в своих записях. Дескать, сталинский нарком Николай Ежов приходится нам родственником. Для 1960-х, когда мой отец писал свои записки, сходство имен и фамилий могло считаться доказательством подобного факта. Но благодаря современным интернет возможностям опровергаются подобные предположения парой кликов.