Семейная тайна

Голос его звучал легко и уверенно. Он не пытался заискивать перед людьми из министерства, но рассказывал о санатории явно с охотой и с любовью к своему делу. Александра, поначалу чувствовавшая себя неловко и неуместно на этой импровизированной экскурсии, невольно забыла о том, что понятия не имела, зачем здесь находится, и заслушалась.

Андрей позвонил ей днем.

Сказал, что в санаторий приедут чиновники из Минздрава, он будет показывать им территорию и новые корпуса.

– Не хочешь присоединиться? – предложил он. – Ты же давно здесь не была. Может быть, тебе интересно будет посмотреть, что здесь изменилось. Помнишь, я уже предлагал тебе в первый день…

– Я подумаю, – коротко отозвалась Саша. – Не уверена, что мое присутствие будет уместно. Люди из министерства, официальный визит…

На самом деле никуда идти она не собиралась. После вчерашнего разговора, после воспоминаний, которые она неосторожно себе позволила…

Ее тянуло к Андрею – властно, невыносимо, – и она сама боялась этого чувства. После всего, что было между ними в юности, после его предательства, после прошедших двадцати лет – неужели он все еще имеет над ней какую-то власть?

Но этого же не может быть!

Это противоречит всему, что она знает о себе. Ей это совершенно не нужно, не интересно. Она здесь лишь на несколько дней, и вступать с Новиковым в какие-либо отношения в ее планы не входит.

Разумеется, она никуда не пойдет.

– Кто это звонил? Новиков?

Мать выскочила откуда-то, как петрушка из табакерки, и вцепилась в ее руку, как бульдог. Если только какое-нибудь больное воображение могло представить себе бульдога с аккуратно взбитыми надо лбом в пышную прическу золотисто-седыми волосами.

– Что за люди из министерства? Сегодня приедут?

– Мама, я сама толком ничего не знаю, – попыталась отделаться от нее Саша. – Какие-то чиновники приедут посмотреть на санаторий, он предложил мне тоже прийти, но я не собираюсь…

– И не думай! – вскрикнула мать. – Ты просто обязана туда пойти! Ты понимаешь, что Новиков, воспользовавшись отсутствием отца, наговорит им бог знает что!

Лицо ее, обычно такое спокойное, доброжелательное – сама воплощенная мягкость и женственность, – исказилось, глаза вспыхнули ненавистью, пальцы на руках рефлекторно сжались.

– Он наплетет им, что отцу пора на пенсию, что он уже стар, не справляется, впадает в маразм! А кто же сможет достойно продолжить его дело, как не его правая рука?

– Мама, у тебя паранойя, – устало вздохнула Александра. – Нет никаких достоверных доказательств, чтобы подозревать Андрея…

– Ох, ну, конечно! – захлебнувшись возмущением, перебила Лидия Сергеевна. – Твоя мать – идиотка, правда? Параноидальная истеричка! Как только тебя, такую умную, умудрилась воспитать? «Никаких доказательств…» А то, что отец лежит с инсультом после того, как его пытались на пенсию вышибить, это не доказательство? То, что Новиков что-то крутит, мутит, катается в министерство и чиновников в санаторий во-зит, – это не доказательства? Александра, мне казалось, за двадцать лет ты хоть слегка поумнела, а теперь вижу, что нет. Стоило только ему появиться в доме – и он опять запудрил тебе мозги. Боже мой, ты же уже не девочка, ты взрослая женщина, уже не молодая даже!

– Мама, перестань, пожалуйста, – взмолилась Александра.

Черт знает что!

Лидии Сергеевне на редкость легко удавалось заставить ее снова почувствовать себя глупой, некрасивой, никчемной дочерью, которая только и умеет, что расстраивать мать…

– Конечно, тебе все равно, – не унималась Лидия Сергеевна. – Ты уедешь в свою Америку, и какое тебе дело до того, что с нами будет?! Господи, я ведь прошу о такой малости. Неужели сложно?

– Хорошо! – выкрикнула наконец, не выдержав, Саша. – Хорошо, хорошо, хорошо! Что ты от меня хочешь? Чтобы я пошла туда и постаралась выяснить, какие у Андрея планы? Ладно, я пойду. Ладно! Только оставь меня в покое!

Мать тут же сменила тон на ласковый, даже почти заискивающий:

– Ну, вот и славно, Сашенька, правда? Ты только сходи, посмотри, что это за люди приедут, что он им будет говорить. И, если станет клеветать на отца, ты уж вмешайся, пожалуйста! Ты же знаешь, как он всегда тебя любил, не подведи его!

– Ладно, – раздраженно повторила она. – Я ведь уже сказала, что пойду. Чего ты еще от меня хочешь?

– Ничего, абсолютно ничего, – ясным солнышком улыбнулась мать. – Хочешь, чайку тебе заварю? С мятой… Ты так устала, так нервничаешь, бедная моя девочка.

Этот дурацкий разговор и привел к тому, что Саша вынуждена была теперь вместе с приехавшими людьми из Минздрава бродить по территории санатория и слушать импровизированную экскурсию Андрея.

Новиков говорил уверенно.

В его движениях чувствовалась сила, чуть притупленная скрытым напряжением. Поседевшие короткие волосы отливали серебром под солнечными лучами. И Саша отчего-то с грустью подумала, что теперь он стал улыбаться реже, чем в юности. А ведь улыбка так освещает его лицо и глаза делает такими глубокими и лучистыми…