Семейная тайна

– Как я мог не поверить, Саша? – возразил Андрей. – Все это было так похоже на тебя. Ты же была отличница, медалистка, такая целеустремленная, четко идущая к цели. Вся эта наша история явно не вписывалась в план твоей жизни, тормозила тебя, доставляла неудобства. Конечно, я поверил, что ты не знаешь, как аккуратнее мне объяснить, что очень хочешь свалить от меня в свою Америку. И – черт бы меня побрал, если бы я позволил себе встать у тебя на пути…

– Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотала Александра. – В тот день отец пригрозил мне, что, если я не уеду, он пошлет нас с тобой куда подальше, что ты можешь забыть об интернатуре – он тебя и близко не подпустит к санаторию! А мать все твердила, что ты со мной только ради того, чтобы поближе подобраться к отцу. Я поссорилась с ними, убежала из дома, пришла к тебе в общагу, но тебя там не было. А наутро ты пришел и сказал, что говорил с моими родителями и что я должна ехать. И я уверена была, что отец тебе пригрозил и ты согласился на его условия.

– Саша, ты это серьезно? – ошарашенно произнес Андрей. – Мы же встречались больше года, ты хорошо меня знала… Ты в самом деле решила, что я мог так поступить?

– Не знаю, я не знаю, – в отчаянии вскрикнула она. – Все так сложилось, одно к одному. Тогда мне казалось, что все так и есть.

– А мое письмо? – требовательно спросил Андрей. – То, на которое ты ответила, что не собираешься возвращаться?

– Я его не читала… – простонала Саша.

Она сгорбилась на скамейке и закрыла лицо руками.

Голова кружилась, обрывки мыслей и чувств неслись в каком-то бешеном хороводе. Все, что она до сих пор считала истинным и неизменным, вдруг оказалось ложью, заблуждением. Неужели она сама, своими руками все разрушила, поддалась своим страхам и комплексам, уничтожила то единственное, что было тогда ценным в ее жизни?!

Как она могла поверить?

Она ведь знала отца, знала, что тот – человек вспыльчивый, несдержанный, но честный и прямой. Он может пригрозить, разнести в пух и прах, но использовать шантаж для достижения своих целей никогда не станет.

Андрей…

Ведь она верила ему, любила, больше года ходила за ним как привязанная и вдруг в один день позволила себе решить, что все это было притворством с его стороны!

А мать…

Почему, почему она так поступила?

Саша почувствовала, как Андрей подходит ближе, отрывает ее руки от лица и берет их в свои ладони. Они такие теплые, всегда теплые.

Господи, ее, кажется, трясет…

Андрей наклонился к ней, прошептал, тычась горячими губами в висок:

– Шурка моя, ну, что ты? Не надо… Мы просто… Просто, как обычно, не поняли друг друга, испугались чего-то… Струсили… Я так любил тебя, родная.

Он притянул ее ближе и принялся целовать – жарко, страстно, словно спеша отыграться за все эти потерянные годы. Губы его то приникали к ее губам, то прижимались к виску, щеке, то очерчивали линию подбородка. Руки скользили по ее плечам, прижимая, впечатывая ее в твердые мышцы груди, даря ощущение тепла и уверенности.

– Получил то твое письмо – и думал, под поезд сигану от боли. Напился страшно, – сдавленно шептал Андрей. – И все эти годы… Видеть тебя так редко и не сметь прикоснуться… Мне так было плохо без тебя. Я только теперь это понимаю.

Саша чувствовала, как к горлу подступают слезы.

Сердце отяжелело, словно разбухло, и ему стало тесно в груди. Она не могла разобрать, чего больше в этих исступленных поцелуях – боли или наслаждения. Все было слишком ярко, слишком сильно, слишком – больно…

И, не выдержав, она рванулась из рук Андрея, отлетела в сторону, выглядя, должно быть, как сумасшедшая – волосы в разные стороны, губы припухли, грудь вздымается, а глаза отчаянные, наполненные слезами.

Она тысячу лет не плакала!

– Я не могу, Андрей, не могу, – хрипло прошептала она. – Слишком поздно. У нас все равно ничего не выйдет. Я…

И, не договорив, бросилась прочь из беседки, спотыкаясь в разросшейся здесь, давно не стриженной траве.

Она еще дважды подворачивала ноги, пока спешила к дому.

Александра уже трижды прокляла себя за то, что не удосужилась взять в поездку удобной одежды. Почему-то казалось, что делового костюма, в котором она прилетела, и простого строгого платья на смену будет достаточно, не говоря уже о единственной паре туфель. Она рассчитывала пробыть здесь день-два и сразу улететь и уж точно не собиралась разгуливать по окрестностям.

А теперь…

Теперь все так спуталось, смешалось.

Она сама уже не понимала, что происходит. Ей казалось, что она тонет в нахлынувших вдруг эмоциях. Словно ледяная плотина, которую Саша выстраивала у себя внутри много лет, вдруг треснула, развалилась на куски, и чувства хлынули наружу бурным потоком…

Это пугало – Александра буквально захлебывалась в ощущениях, паниковала от того, что не могла больше их контролировать, держать в узде. Именно потому она и убежала от Андрея – поддалась приступу паники и по-детски попыталась спрятаться от того, чего не понимала и боялась.

Запыхавшись, она свернула на улицу поселка, ведущую к дому.

У забора, повернувшись к дороге спиной, стоял Макс и разговаривал по телефону.