Семейное положение – безвыходное

Днём, когда не было представлений, Люся брала с собой детей – Амита, Рину и Анжали – и устраивала им настоящий праздник. Они шли в какой-нибудь молл, и Люся без оглядки покупала им подарки. Ребята поначалу очень смущались и отнекивались, но она видела, как восхищённо горели их глазёнки, и решительно выбирала обувь (Амит был в восторге от пары модных кроссовок), одежду (какое удовольствие она получала, наряжая и старшую, и младшую в платьица, как у принцесс!), игрушки (занятно, но к куклам Барби сестрёнки были совершенно равнодушны – очевидно, после живых и весёлых кукол своего отца они совершенно не испытывали священного трепета по отношению к бездушной гламурно-пластмассовой красотке)… Дети не пропускали ни одного игрового автомата – видно было, что для них это в диковинку, и у Люси просто сердце сжималось от того, как многим обделила их судьба. Впрочем, нельзя было назвать эту семью несчастной – в их тесном уютном мирке царила настоящая любовь, в отличие от обеспеченного и столь благополучного внешне Люсиного московского дома…

В завершение она обычно вела всю ватагу в какое-нибудь детское кафе или столь вожделенный индийской ребятнёй «МакДональдс», где те неизменно выбирали вегетарианские бургеры и мороженое. Вечером бабушка и мать дружно ворчали на Люсю за столь бездумные огромные траты и даже пытались вернуть ей подарки, но та стояла намертво: это для детей, это святое!

Наконец, настал момент прощания. Вечером тридцать первого октября Люся в последний раз поужинала с этими сердечными людьми. Во время трапезы все выглядели печальными и хранили молчание. У Гаури так и вообще глаза были на мокром месте в связи с предстоящей разлукой. Люся заподозрила, что ей очень не хватает задушевной подруги. С их кочевым образом жизни не до завязывания тесных дружеских связей… А к Люсе она уже успела привыкнуть.

– Может, погостишь ещё пару дней, дочка? – робко спросил дедушка. – Агра ведь никуда от тебя не убежит.

– Как там гласит народная индийская мудрость? – Люся нашла в себе силы улыбнуться и пошутить. – «День – гость, два – гость, а на третий – уже не гость, а смертная напасть!»

Все рассмеялись, и напряжение само собой схлынуло.

Напоследок Люсю нагрузили гостинцами и подарками и заставили поклясться, что она непременно когда-нибудь вернётся сюда вместе с мужем и дочкой. Несмотря на то что семейство постоянно переезжало, на осенне-зимний сезон они чаще всего оставались в Джайпуре, и их всегда можно было отыскать – представления неизменно давались недалеко от Дворца Ветров.

– Помните, что вы для нас – не гостья, – заявил Сону. – Где бы мы ни находились, отныне вы член нашей семьи, и мы всегда рады будем принять вас и ваших близких.

Люся сдерживала благодарные сентиментальные слёзы до последнего и разрыдалась уже в рикше, когда ехала к себе в отель.

– Грустно расставаться с хорошими людьми, мэм? – сочувственно пробасил водитель – тот самый, что исправно все эти дни возил её по Джайпуру и был в курсе её дружбы с семьёй кукольника.

– Не то слово, – всхлипнула она. – Кстати, и с тобой завтра тоже простимся… В последний раз отвезёшь меня на вокзал.

– Мне будет вас не хватать, – улыбнулся рикшавала. – Обязательно возвращайтесь в Джайпур когда-нибудь!

– Обязательно. – Люся тоже улыбнулась ему сквозь слёзы. Она и в самом деле была уверена, что непременно приедет сюда ещё раз. Джайпур зацепил и потряс её куда сильнее, чем Дели, и она сомневалась, что впредь какой-нибудь другой индийский уголок сможет так же проникнуть в её сердце, как этот волшебный Розовый город…[21]

Часть 4. Агра

Чему учит нас Агра, мой свет?

Мегаполис: каждый десятый спит на белье,
Каждый пятый о нём слыхал.
Над портретом Шивы и Парвати лампа, чтоб глаз приезжего отдыхал.
Тадж-Махал был построен, чтобы все расы мира
Встречались перед воротами в Тадж-Махал…

(Вера Полозкова)

Агра поначалу ей совершенно не понравилась.

Экспресс из Джайпура – шатабди – прибыл на станцию ранним утром, и Люсю ошеломили толкотня, зловоние и бестолковость здешнего вокзала. Кто-то, стоя на платформе, мочился прямо на рельсы, кто-то спал в ожидании своего поезда, расстелив покрывало сомнительной чистоты на ещё менее чистой земле… Людской водоворот мгновенно подхватил её, закружил, и она совсем растерялась, пытаясь взглядом отыскать в толпе Мишу. Воспользовавшись её замешательством, к ней тут же подскочил местный пройдоха и убедительно залопотал что-то про такси.