Семейное положение – безвыходное

– В тебе есть хоть капля самоуважения? – продолжала выкрикивать Настя, отчаянно блефуя. – Ты готова терпеть его измены, лишь бы только он всегда возвращался к тебе? Ты никогда не дашь ему развода?

– Нет, к этому я не готова, – серьёзно отозвалась Люся. – Если его душа и тело больше не будут мне принадлежать – отпущу без разговоров. Но пока, сдаётся мне, Дима как-то не расположен от меня уходить.

– Но я же… люблю его, – всхлипнула девушка.

– Я его тоже люблю. Извини… – добавила Люся.

Настя тут же замотала головой и затопала ногами:

– Уйди, уйди… видеть тебя не могу!

– Прекращай бабскую истерику и возвращайся в зал, – миролюбиво посоветовала ей Люся перед тем, как закрыть дверь с обратной стороны.

– Ну, как там она? – спросил муж.

Люся лишь махнула рукой:

– Посидит, немного разберётся со своими проблемами, и вернётся.

Однако Настя не вышла, даже когда подали десерт: крем-брюле из манго с кокосово-лаймовым сорбетом и груши в шампанском с кремом и шоколадными шариками. Кроме того, Дима торжественно разрезал торт, выполненный в виде граммофона с пластинкой. Снова было произнесено несколько тостов, подарены оставшиеся подарки, спета пара песен… Вечеринка близилась к своему логическому завершению.

Гости уже понемногу готовились разъезжаться по домам и благодарили Диму за чудесный вечер, когда подошёл менеджер и вполголоса сообщил, что одна из приглашённых уснула в туалете прямо на полу. Речь шла о Насте Тищенко. Люся только порадовалась про себя, что рядом не было журналистов из жёлтых газет – то-то они порезвились бы!

Настю кое-как растолкали, попробовали поднять на ноги, затем усадили на стул – но она была совершенно невменяемой, и голова её то и дело падала снова на грудь. Шёл второй час ночи.

– Ну, и что теперь с ней делать? – растерянно развёл руками Дима, стараясь при этом игнорировать косые ухмылки коллег по сцене. – Нельзя же оставлять её в таком состоянии… Да и ресторан закроется. Сама она сейчас до дома точно не доберётся, даже на такси.

– А ты отвези её домой сам, Димыч, – невозмутимо подсказала Анна Борисовна и хитро прищурилась. – Надеюсь, твоя жена не станет сильно ревновать?

Люся вспыхнула. Что это? Зачем это? Пугач наслаждается игрой марионеток, дёргая их за ниточки туда-сюда? Ей интересно понаблюдать за реакцией Люси? Хочет проверить, насколько сильна её выдержка? Или ей любопытно, насколько стойким окажется Дима? В любом случае, это было очень жестоко с её стороны…

Дима замялся. До этого он хотел попросить Колю Бардова об одолжении – чтобы именно он отвёз Настю домой. Однако теперь это выглядело бы смешно, как будто он струсил.

– Люсь… – виновато отводя взгляд, сказал ей Дима. – Ты отправляйся домой одна, Сергей тебя отвезёт. А я провожу Настю и вернусь на такси. Не переживай и ложись спокойно спать.

Заснуть так и не получилось.

Она приняла душ, надела красивый шёлковый пеньюар с тайной мыслью о том, что вот муж вернётся, и тогда… Но ждать было невыносимо. Ждать и представлять, как Дима с Настей сейчас едут по ночному городу, в салоне такси тепло и уютно, негромко играет музыка, а снаружи падает снег… Чтобы отвлечься и хоть чем-то занять себя, она наугад выудила с книжной полки какой-то лёгкий женский роман, зажгла лампу на тумбочке возле кровати и легла. Однако, перевернув пять или шесть страниц, вдруг поймала себя на том, что не помнит ни строчки из прочитанного. С раздражением отбросив книгу, Люся встала с постели и подошла к окну. Фонарь, расположенный прямо под окнами их спальни, озарял падающие снежные хлопья таинственным светом, а сам снег блестел и переливался, создавая по-настоящему новогодний пейзаж. Однако настроение у Люси было отнюдь не предновогодним…

«Ну почему он так долго?» – в отчаянии подумала она, взглянув на часы. Три с четвертью. Сейчас ночь, пробок на дорогах нет, ну, полчаса туда, полчаса – обратно… По всем её расчётам выходило, что Дима должен был появиться с минуты на минуту.

Она решила сделать себе чаю и спустилась вниз. На кухне, стараясь сильно не шуметь, она заварила чай с имбирём и снова попыталась уткнуться в книжку, которую захватила с собой. Но ей по-прежнему совершенно не читалось.

…Четыре часа утра. Ну, конечно, это летом следует считать данный отрезок времени «утром». Сейчас же за окнами – беспроглядная тьма, время самого глубокого сна и лютого холода…

«Где же ты, Димка?!»

Люся подумала, что, пожалуй, можно просто позвонить мужу и уточнить, когда он будет дома, но тут же отвергла эту идею. Не хотелось выглядеть смешной и жалкой. Словно она не доверяет… следит за ним… Он-то уверен, что она давно уже видит десятый сон.

Люся выпила две чашки чая подряд, однако, вместо того чтобы согреться, вдруг почувствовала, как её начинает колотить мелкая нервная дрожь.

…Пять часов. Это не лезло уже ни в какие ворота – ну в самом деле, за это время можно было уже доехать до какой-нибудь Твери и вернуться обратно.