Семейные обязательства

Говорят, в юности императрица забила насмерть Змея Триглава в человеческом обличье. Рядом с потомком Мстислава магическая тварь не могла обернуться громадным ящером, колдовство было бессильно, чем принцесса и воспользовалась. Пинала древнего прекрасного юношу подкованными сапогами гетской тяжелой кавалерии, пока не переломала все ребра. А потом сожгла тело. Не исключено, что на костер почти всесильный маг отправился еще живым.

Отец Георгий всецело одобрял такие методы борьбы со Змеями, сколько бы ни было у них голов и какой бы высокий пост в Магической академии они ни занимали. Вот только правда ли это? Не спрашивать же у самодержицы!

«Святая правда», — едва заметно улыбался за ее плечом элегантный кавалергард Георг фон Раух.

Торжественная часть прошла великолепно, в том числе и потому, что оказалась очень недолгой. Императрица сказала короткую речь, еще раз поздравила всех с праздником, пригласила продолжать веселиться и угощаться.

На этом официальная часть приема закончилась.

Императрица станцевала первый тур с канцлером, второй с одним из генералов, третий — с рогенским послом, а после отправилась отдыхать, оставив гостей веселиться.

Отец Георгий даже до пострига не любил танцы. Он так и не понял, в чем радость исполнять заученные фигуры, поминутно рискуя отдавить кому-нибудь ногу или наткнуться на неловко отставленный локоть. Императорская бальная зала — не баронский салон в захолустье, но и тут встречаются неуклюжие личности.

Если хочется порадовать девушку, исполнить обязательный набор ухаживаний в расчете на благосклонность — деваться некуда, танцуй. Но добровольно?

Хорошо, что сан — прекрасный повод отказаться. Хотя начальство условностями пренебрегает, вон, отплясывает с кем-то, благо явился не в сутане, а в мундире стражи охранителей… Пусть ему. На то он и епископ.

Отец Георгий с радостью примкнул к группе гостей, пожелавших осмотреть Цитадель. Экскурсию проводил наследник, принц Ульрих, невысокий — в «породу Мстислава» тридцатилетний мужчина с глубоким, красивым голосом. Иногда его рассказ подхватывала дама — фрейлина императрицы Елизавета Лунина.

Осматривать залы, галереи и переходы одной из древнейших имперских крепостей было до дрожи интересно. Отец Георгий как будто снова был любопытным мальчишкой, мечтающим о рыцарских подвигах.

Подвыпивший старичок из боковой ветви семейства герцогов Ярмбергских явно разделял его чувства. Старичок не скрывал восторгов, махал руками, задавал вопросы и пытался сунуться во все углы. В какой-то момент фрейлина даже взяла его под руку, чтобы хоть как-то охладить пыл. На несколько минут старичок увлекся прекрасной спутницей, но вскоре снова начал охать, ахать и рваться сразу во все стороны.

Вечерело. За окнами сгущались синие сумерки, вскоре нужно будет возвращаться в общую залу, на торжественный ужин. Оставалось осмотреть подвалы, и экскурсантам раздали масляные лампы.

Здесь было сердце империи.

Четыре сотни лет назад в подвале замка местного Кощея томилась Царь-Девица, отданная своим отцом в жертву чудовищу.

— Говорят, — заученно поделился Ульрих семейной легендой, — когда Основателю рассказали о том, что игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, он смеялся — зайцу, мол, пришлось хуже всех. Плюнул на все сложности и без разговоров разрубил топором древнего колдуна. Без магии Кощей был, как говорили свидетели поединка, «чахлой скелетиной».

После Мстислав женился на спасенной девице и стал царем ее народа. Их называли Гетами, и Мстислав не стал ничего менять.

Бывший замок чудовища молодой царь сделал своей резиденцией. Очень удобное место было — на слиянии двух рек, на перекрестке торговых путей. Раньше купцы платили золотом и товарами за право пройти мимо замка, а окрестные племена отдавали дань людьми за право жить на его землях.

Для купцов ничего не изменилось, а те, кто встал под руку Мстислава, платили ему преданностью.

Так началась Гетская империя.

Принц Ульрих рассказывал об истории Цитадели, не только об Основателе, но и о следующих владельцах замка. О перестройке твердыни, легендарных подземных ходах и уникальной инженерной системе подачи воды и канализации, построенной в прошлом веке.

Старичка заинтересовал узор на лампе, он поднял ее поближе к глазам, одновременно шагнул к решетке, за которой был один из насосов, оступился и опрокинул на себя и фрейлину горящее масло.

Старичок взвыл раненым вепрем, фрейлина ахнула, отец Георгий, срывая с себя плотную куртку, кинулся к ним, невежливо отшвырнув кого-то с дороги…

Фрейлина была цела, только подпалила краешек платья. Старичку повезло меньше, по его щегольскому дублету плясали язычки пламени. Охранитель повалил его на пол и прижал огонь курткой.

Воняло гарью, рядом кто-то кричал, старичок дергался и пытался вырваться… и вдруг все закончилось. Огонь погас, даже не тлело больше ничего. Бесшумно потухла лампа в руках остолбеневшей у решетки гранд-дамы.