Семейные обязательства

— Елизавета Павловна, где вы получили образование? — поинтересовался провинциал-охранитель.

— В монастыре… Школа святой Маргариты, для благородных девиц. А при чем здесь это?

— Вам ведь наверняка преподавали Закон Божий? — терпеливо спросил охранитель.

— Конечно. Но почему вы спрашиваете? — в голосе Элизы звенели слезы от непонимания и несправедливой обиды.

— Потому что двойка вам по этому предмету, госпожа Лунина. Даже кол. Будь я вашим учителем — оставил бы после уроков, зубрить псалмы.

— Что?! Ай! — Элиза хотела вскочить, но кот у нее на коленях угрожающе рыкнул и выпустил когти.

— Подсказка, — ласково, как ребенку, сказал ей отец Георгий. — Двадцать второй псалом.

— Господь Пастырь мой, — чуть слышно вспомнила Элиза, — я ни в чем не буду нуждаться… — Она всхлипнула и продолжила уже тверже: — Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего… — Элиза чуть запнулась.

Отец Георгий сделал ободряющий жест рукой. Элиза выпрямилась и звонко закончила:

— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня!

Охранитель кивнул.

— Теперь понимаете?

— Не совсем. Чувствую, но словами описать не смогу.

— М-да, — протянул охранитель. — Нужно будет доработать школьную программу. Хорошо, объясню попросту. Проклятие действует только тогда, когда вы ему позволяете. Проще говоря — проклясть можно только самого себя.

— А как же… Колдуны? Ведьмы, некроманты?! — вскинулась Элиза.

— А никак, — отрезал Охранитель. — Колдун может что-то сделать с телом человека, но не с душой. Вылечить, обжечь, залить дождем, укусить или заразить какой-нибудь болезнью — это они могут. Душа — только ваша. Вы можете впустить в нее что-то по собственной воле или слабости. Кто-то может пожелать вам зла. Но это только его мысли, его грех и его проблема. Если вы допускаете проклятие, если верите в него — оно к вам пристанет. Если нет, если душа ваша полна Господом — Он защитит. Не убоитесь зла, пройдя долиной смертной тени. Так яснее?

— Почти. Значит, я сама виновата?

— Почему все так любят искать виноватых? — вздохнул отец Георгий. — Нет, дитя. Вы не виноваты. Вы измучены горем и очень устали.

Элиза только сейчас поняла, что плачет. Слезы сами собой текут по щекам, капают на кота — тот недовольно дергает мохнатым ухом, но не спрыгивает с ее колен.

— И все-таки я… проклята, — всхлипнула она. — И виновата. Значит, Пьер действительно погиб… из-за меня? Сначала лошадь эта взбесившаяся, его чуть каретой не сбило, потом глупая дуэль…

— Лошадь? — изумленно переспросил отец Георгий.

Он сохранял профессиональное спокойствие, утешал Элизу, ловил обрывки важной информации в ее рыданиях, а в голове стучало страшное: «Еще одна свеча в моей сумке. Я осторожничал, и мальчишка погиб. Еще одна свеча…».

— Ваше преосвященство… — Элиза попыталась взять себя в руки. Вытерла слезы платком и выпрямилась в кресле. — Вряд ли это связано, но… Пьеру прислали какие-то сведения о церковной благотворительности. Я не хочу отдавать их кавалергардам, не знаю, почему, но — не хочу. Может быть, вы разберетесь?

Элиза достала конверт, вынула из него бумагу о платежах Елизавете Луниной, а остальное протянула отцу Георгию. Он мельком глянул на основания платежей, на адресатов и суммы.

Все сходилось.

Самым мерзким и гнусным образом из всех возможных.

— А это? — кивнул он на изъятый Элизой документ.

— Это… Семейное, — вздохнула Элиза. — Я не знаю, с чем связано перечисление таких огромных денег, но я наследница тетушки. Я сама должна этим заняться.

Отец Георгий прочитал копию приказа и вернул его Элизе. Сохранять бесстрастность становилось все сложнее, но пожилой епископ справился.

Незадолго до отречения принца-колдуна на имя его возможной любовницы Елизаветы Луниной императрица начала переводить огромные суммы. В Гнездовск. Хотя принц мог уехать куда угодно — лишь бы покинуть империю. Значит, княжество… Запомним.

Теперь перед Жар-Птицей сидит незаконнорожденная дочь той Елизаветы. Тоже — Елизавета, видимо, назвали в честь матери. И ее отец…

Господи, если это — Твой ответ, то я ничего не понял. Кроме того, почему кавалергардский корпус с ней так носится. Единокровная сестра императора — это серьезно.

Но девочку нужно спасать от проклятия, пока до еще одной беды не дошло. Чьей бы дочерью она ни была. Интересно, проклятия пристают к благословленным потомкам Мстислава? Никто не сумел изучить это свойство императорской фамилии, Мстиславичи пресекали все попытки. Известно только, что принцы и принцессы до Помазания могут отключать действие магии вокруг себя по своему желанию, а рядом с императором в принципе невозможно колдовать.

И, кстати, с чего мы взяли, что потомок Мстислава от колдуна непременно не благословлен? Как-то же девочка углядела тени проклятия? А что оно к девчонке прицепилось — совсем не удивительно. Столько горя свалилось разом, тут и кто покрепче дрогнет.