Семеро

Она дает телу меч, равный мечу Альфы, и останавливается.

Ей не дает покоя чувство, что что-то не совсем правильно, но она слишком устала, чтобы определить, какое именно. Это может подождать до завтра.

Пока она плетется к своей постели, Альфа и Бета терпеливо идут позади.

На следующее утро Массасси остается такой же уставшей, ее тело – вялым, ее настроение – мрачным. Окинув свое творение свежим взглядом, она не находит во вчерашней работе ни одной ошибки, наоборот, она довольна. Массасси спрашивает мнения Альфы и Беты, и оба соглашаются, что работа безупречна. Разумеется, в их глазах все, что делает Массасси, – безупречно. Они не могут видеть иначе.

Довольная тем, что все готово, и смирившаяся с тем, что лучше чувствовать себя она уже не будет, неважно, как долго прождет, Массасси поднимает свою металлическую руку. Альфа и Бета запускают платформу, на которой она стоит, перемещая ее на минимально доступное расстояние от серебряной головы статуи. На ладони у Массасси открывается радужка, и она прикладывает руку к безжизненному лицу.

Массасси планирует наделить творение целеустремленностью, честолюбием и недовольством результатом, которое не позволит ни отдыхать, ни лениться. Но как только вытекает сущность, она понимает, что ее охватывают иные чувства. На поверхность всплывают непрошеные мысли о ее жизни, о том, как ее использовали, когда она была ребенком, как она работала на износ и никто не заботился ни о ее безопасности, ни о ее душевном здоровье. Этот мир, который она пытается спасти, суров и неблагодарен. А она зла, ох как она зла!

Эта злость течет сквозь ее новое творение, по мечу до тела и обратно, подобно прорвавшей дамбу реке. Массасси не в силах ее удержать, кажется, что сущность обрела собственную волю и заполоняет оболочку до краев, пока та не начинает излучать такой жар, что воздух светится и искажается.

Внезапно открываются три глаза, и Массасси тошно от того, что она видит. Она врезается спиной в Альфу, и тот услужливо подставляет руки. Она будто смотрит на более юную, идеальную версию себя, а это слишком больно.

Глаза Гаммы также, как и у Альфы, небесно-голубые, но холоднее – в них отражается негодование Массасси.

Если любовь Альфы и Беты – это поддержка, то взгляд Гаммы ощущается как удар клинком по лицу, как голос, вопящий, что она недостаточно хороша.

Она отворачивается, упокоивая голову на груди у Альфы, и тут же об этом жалеет, понимая, что это жест слабости, понимая, что Гамма это увидит. Загвоздка в том, что она действительно чувствует эту слабость, слабость и пустоту. Злость вела ее сквозь годы испытаний, и теперь перешла в Гамму, оставив ей лишь бледную тень себя.

Вот во что она превращается, понимает она, – в тень. В лужу – там, где раньше был океан.

– Это, – хрипит она, – ваша сестра, Гамма.

Услышав свое имя, Гамма выступает вперед, склоняясь так, что ее губы достигают ушей Массасси.

– Поднимайся, создательница, – произносит она голосом острым, как ее клинок. – Нам предстоит много работы.

Глава девятая

Веспер ходит туда-сюда, пока говорит. Козел с сокрушенным видом следует за ней.

Самаэль и Ищейка наблюдают за ними слушая. Они собрались, готовы отправляться и ждут только возвращения Нер. Однако той все нет и нет.

– Это была ошибка, – говорит Веспер. – Я положилась на Первого. Возможно, нам следовало остаться на «Покое капитана».

– Мы можем уйти.

– Нет, иначе мы не успеем добраться до места встречи. Нам предстоит еще много всего организовать, и даже Дженнер не сможет сделать все сам без моей помощи.

– Хочешь, узнаю, как скоро они собираются явиться?

Веспер кривится.

– Нет, это выставит нас слабыми, а Нер раскапризничается. Ты знаешь, как с ней бывает непросто.

– Да. Но она меня любит.

Веспер останавливается, уставившись на Самаэля.

– В таком случае она прекрасно это скрывает!

– Не от меня. Злость показала бы тебе то же самое, я уверен.

– Да, но она мой друг. По-моему, как-то неправильно применить меч против нее.

– Она не мучится такими угрызениями совести. Злость – такая же часть тебя, как глазные импланты Нер – часть ее. Я не вижу разницы.

– Разница во мне. Я не Нер. Я должна делать то, что считаю правильным. Помимо всего прочего, если меч заметит, что что-то не так, он мне скажет. А если нет, то у меня есть ты.

Самаэль кивает, а Ищейка счастливо машет хвостом.

– Хотя, знаешь, пойди и скажи им, чтобы были готовы, мы достаточно уже прождали.

Самаэль уходит ненадолго. Когда он возвращается, за ним следует Нер.

– Что ж, – говорит она, – Первому явно стоит поработать над навыками светской беседы, но вынуждена признать, он умеет продвигать свою точку зрения. – Она хмыкает, замечая беспокойство на лице у Веспер. – Мне правда необходимо произнести это вслух? Меня убедили помочь.

– Ты идешь с нами?