Семья для чемпиона

У меня душа наизнанку выворачивается. Я всю жизнь старалась уберечь ребенка от губительного чувства вины. Даже мысли о его нежеланности не давала проскочить в его светлую голову. Никогда! Как бы ни было хреново и тяжело. Холила. Леляла. Оберегала. А эта курица своими руками толкнула моего сына в эту пропасть! Да кто вообще ей давал право раскрывать свой рот и лезть в наше прошлое?

Я до боли в костяшках стискиваю пальцы Ремизова. Стараясь максимально сохранять самообладание, что дается мне с трудом, говорю:

– Не из-за тебя, родной. Мне вообще эти Игры были не нужны! А вам, Ангелина Никандровна, как взрослой и мудрой женщине, не помешало бы проявить чуть больше такта и думать, прежде чем что-либо озвучивать. Мой Димка был и остается желанным и любимым ребенком. Не знаю, каких девочек-дурочек вы повстречали на своем пути, а может быть, вообще по себе судите, но моей истории вы не знаете. И с таким отношением не узнаете никогда.

Я лучше язык себе откушу, чем добровольно расскажу Димке, кто его «прекрасные» родственники!

Ангелина Никандровна проходит по мне уничижительным взглядом. Хмыкает. Поистине непрошибаемая женщина. Отворачивается.

За столом виснет молчание.

Я каменею. Димка, призадумавшись, возвращается к своему недоеденному куску торта, уже с меньшим энтузиазмом его жуя. Ярослав же сидит в состоянии тотального напряжения. Такого, что я уже плохо понимаю, кто кого поддерживает. Я его или он меня. Мы как два безногих из анекдота – виснем друг на друге, не давая упасть.

– А чай у вас что, пакетированный? – снова идет в бой мать Яра. – Вы пьете эту пыль с индийских дорог?

– Да, – говорю я на злом выдохе. – Это не пыль, и он не из дешевых.

– Хороший, качественный продукт. Ты придираешься.

– Может быть, и качественный, сынок. Для чая в пакетах. Но пить нужно натуральный. Пожалуй, я подарю вам заварник, чтобы вы этой гадостью не травились. Заварить травы – минутное дело. Мне очень жаль, что хозяйка дома не находит для вашего здоровья этих драгоценных пары минут.

Я тихо выпускаю воздух сквозь сжатые зубы:

– У нас есть заварник. И обычно мы пьем кофе.

– Еще лучше! Аврелия, вы же взрослая женщина и должны знать, как кофе плохо влияет на здоровье. Да здравствует гастрит, язва и гипертония! Тем более у вас муж и сын – спортсмены, это вообще ни…

– Давайте честно: что бы я сейчас ни сказала – вы найдете повод придраться. Будь это чай, кофе, вода или спирт, прости господи! Значения не имеет никакого. Я просто вам не нравлюсь. Точка. На этом и разойдемся.

– Позвольте…

– Хватит, – осаждает мать Ярослав, припечатав кулаком по столу так, что бедные чашки-ложки звонко подпрыгнули, эхом отдаваясь в пустой гостиной. – Ты уже не просто перегибаешь, а перемахнула все допустимые рамки приличия, мама.

– Прости? В чем? В беспокойстве за твое здоровье? Или твою жизнь? Будущее?

– Мне не пятнадцать и Аве тоже, чтобы отчитывать нас, как подростков. Мы два взрослых человека и, поверь, сами разберемся: как нам жить, что нам пить и какие шторы вешать на окна. Если ты хочешь дать совет, дай. Но сбавь напор и переключи свой командный тон. Будь добра. Ты не у себя в школе.

– Иначе что?

– Иначе тебе придется покинуть наш дом.

– Выставишь родную мать?

– Выставлю. Я не люблю, когда трогают мое, и ты это знаешь.

– А мне кажется, было бы правильней…

– Тебе кажется.

– Ты как со мной разговариваешь, Ярослав?

– А ты правда хочешь со мной поругаться?

Женщина замолкает. За столом виснет напряженная тишина. Мать и сын, схлестнувшись взглядами, играют в яростные гляделки. Мы с Димкой тоже поглядываем друг на друга. Сын растерянно откладывает вилку. Он, как и я, чувствует себя не в своей тарелке. Не такого знакомства с фиктивными бабушкой и дедушкой ребенок ожидал. Ох, а если бы Дима еще и узнал, что никакие они не фиктивные, а самые настоящие…

Невольно думается: какое счастье, что за тринадцать лет я ни разу не сунула свой нос в семью Гордея со своей «шикарной новостью». Сдается мне, выпнули бы меня за порог как лгунью-оборванку и даже разбираться не стали: кто, что и от кого.

– Ладно, – кивает Ангелина Никандровна долгие мгновения спустя, – возможно, я хватила лишку. Прошу прощения, Аврелия, Дмитрий, – говорит, не сводя острого, как бритва, взгляда с сына, – но все это я не из злого умысла. А по поводу чрезмерного употребления кофе я все-таки настоятельно рекомендую подумать.

Ха. Вы как бы простите, но последние слово я все равно оставлю за собой.

Фантастическая женщина!

Глава 21

Ярослав

– Сынок, на два слова.

– Ты уверена, что уложишься в два?

– Оставь свои дурацкие шуточки.

– Это не шуточки. По-моему, ты сегодня уже достаточно наговорила.

– Достаточно, да не все. Нам нужно побеседовать тет-а-тет.

Мы заканчиваем мучить бедный торт и изображать радость от встречи. Потому что это ни хрена не так! Мать с отцом встают из-за стола, заявляя, что им уже пора. И двигают в сторону выхода. Наконец-то.