Семья для чемпиона

– Убей меня сейчас и скажи, что ты – нет.

– Конечно, да! – выпаливаю. – Но нет, – поджимаю губы. – Никакого незащищенного секса. Хватит мне детей. Зачехляйся.

– Кто-то любит в постели командовать, я смотрю, – смеется Ярослав.

– Сама в шоке, – кусаю губы.

Не в силах отвести взгляда наблюдаю, как мужчина ловко разрывает зубами фольгированную упаковку и достает прозрачный кругляшок. Раскатывает презерватив по члену, обхватив его ладонью. У меня пересыхает в горле. Меня кидает в жар. Теперь эта картинка будет сниться мне в эротических снах. Широкая ладонь, длинные пальцы, крепкий ствол… о‐о‐ох. Приходится сильнее свести бедра. Я уже сгорела, воскресла и снова сгорела, как долбаная птица Феникс! Выдаю тихо:

– Должна предупредить… у меня не то чтобы сильно богатый в этом опыт.

– Насколько не богатый?

– Ну-у-у…

– Ава, – звучит хриплое, на надломе, – как давно у тебя не было секса?

– А есть разница?

– Ты первая подняла эту тему. И перестань отвечать вопросом на вопрос.

– По-моему, мы немного не в том положении, чтобы разговаривать по душам, – кошу взгляд, намекая на то, что я вообще-то голая лежу на его кровати, а он сидит у меня в ногах с гордо стоящим внушительным достоинством. И если это достоинство как можно быстрее не окажется там, где ему и положено оказаться, то велика вероятность, что я тупо струшу и сбегу!

– Не отпущу, – словно прочитав мои мысли, рычит Яр. – Ты сама впорхнула в эту спальню, Птичка, – дергает меня за лодыжки, прокатывая спиной по матрасу, двигая ближе к себе. Упирается коленом, устраиваясь у меня между ног.

– Еще пару раз напомни, и я сгорю со стыда!

– В желании тела нет ничего постыдного. Это тупо физиология. Давай, Птичка, когда?

Я облизываю пересохшие от волнения губы. Ремизов и не думает поторапливаться. Хватает меня за лодыжку, щекочет пальцами ступню.

– А-ва…

Я взвизгиваю, хохочу, извиваясь. Шиплю:

– Пару-тройку лет! Возможно, чуточку больше…

Яр сжимает челюсти и со свистом выпускает воздух:

– О-хре-неть.

– И что? Это что-то меняет?

– Это все, блин, меняет! – рявкает.

– Не сквернословь! – шикаю.

Следующие его слова щемящей нежностью отдаются в груди:

– Я буду нежным.

– Ремизов, я не девственница, – сбавляю напор, – а просто давно не упражнялась. Это немного разные вещи.

– Почти одно и то же.

– Просто, – тяну его на себя, заставляя лечь сверху и прижаться теснее, – давай уже сделаем это, а? Я хочу тебя, Ярослав. Очень-очень! Просто хочу! Без ожиданий и планов. Без притязаний на твое сердце…

– Я понял, притязания у тебя пока только на мой член.

– Ты ужасный пошляк!

– И тебе это нравится, – пляшут черти в глазах Ярослава.

Он прав. Сколько бы я ни строила из себя благочестивую монашку, мне и правда нравится. Пошлые шуточки, грубые словечки, развратные комплименты – все это будоражит и заводит. Это так грязно и интимно. Будто только для двоих. И да, я совсем от себя подобного не ожидала. Я в шоке. Хотя с таким, как Яр, я никогда и не…

Кхм, говорю же, опыт скромный.

Я тянусь к Ремизову и целую. Обнимаю, двигая бедрами ему навстречу. Он рычит:

– Завтра ты обязательно расскажешь мне, что заставило тебя передумать, Птичка. А пока, – чмокает в нос, – поупражняемся. И да, спасибо, что выбрала своего мужа в персональные тренеры, а не какого-нибудь соседа Васю. Я польщен.

– Ты теперь это «не упражнялась» еще долго будешь мне припоминать, да?

Яр посмеивается. Я улыбаюсь. Он чуть подается бедрами вперед. Улыбка сползает с моих губ. Мамочки-и-и! Соприкасаясь нашими телами там, он буквально высекает искры из глаз. Ловит губами мой стон. Целует. Накрывает своим сильным большим телом, придавливая к матрасу. Закидывает мои ноги себе на бедра. Снова целует. Бессовестно шаря своим языком по моему рту, поступательными движениями касается головкой между ног. Еще и еще раз. На самой грани!

– Яр, пожалуйста!

Он протискивает ладонь между нашими телами. Касается клитора. Я запрокидываю голову, упираясь затылком в матрас. Яр кусает меня в подбородок. Я зажмуриваюсь. Его пальцы неторопливо ласкают, размазывая соки. Между ног пульсирует. Низ живота тянет сладкая боль. Я слышу шепот на ушко:

– Ава, посмотри на меня.

Распахиваю ресницы, сфокусировав свой взгляд на раскрасневшемся лице мужчины, и тут же громко вскрикиваю, когда одним размашистым толчком Ремизов проникает почти на всю длину.

– А-а-ах!

– Тш-ш-ш, – шепчет, прикрывая мой рот ладонью, – тише, Птичка…

Почему тише…

Зачем тише…

Я хочу кричать!

Нет, конечно, я понимаю почему. До спальни Димки не так далеко. Но черт!

Я хватаю ртом воздух, цепляясь изо всех сил за Ярослава. Меня внутри буквально распирает. Он большой. Крепкий. Он во мне. И это даже слегка больно. Я двигаю бедрами и делаю судорожный выдох.

– Все хорошо, Птичка?

– Д-да… да-да-да. Продолжай! – шепчу.