Семя грядущего. Среди долины ровныя… На краю света

- И не надо искать: бесполезно. Его немцы увезли в Германию. Мы знаем, как под видом партизан немцы забирали мужчин и угоняли их на работы в Германию. Поняла, гражданочка?

Надя сидела опечаленная и убитая, скорбно сложив на животе руки. Казалось, из темных затуманенных глаз ее вот-вот покатятся слезы.

- Что ж мне теперь делать? - повторила она в пространство деревянным голосом.

- Домой теперь тоже идти, скажу тебе, небезопасно, - заговорил командир, - потому как немцы и тебя схватят. Выход один, - он прихлопнул своей крупной ладонью ее руки, - оставайся у нас.

- Что мне у вас делать? - все так же отрешенно произнесла она, глядя в пространство. - Может, я найду его. У вас нет, может, у других партизан есть. Вот вчера встретила я одних. Тоже начальник ихний вроде вас - крупный такой. Говорит - надо искать. Не иголка в сене - найдется.

- Дурак он, - деланно рассмеялся командир. - Ты ему и поверила… А фамилию не запомнила? - с живым интересом спросил погодя.

- Кого?

- Да этого командира партизанского?

- Я его не спрашивала. Зачем мне? Вашу фамилию я тоже не знаю. Ни к чему мне это.

- Не интересуешься, значит, нашим братом.

- Брат братом, а муж мужем.

- А что муж? Не найдется один, найдешь другого. Женщина ты молодая и, я бы сказал, ничего, симпатичная.

- Никого мне не надо, - вздохнула она и сделала движение, будто хотела встать.

- Погоди, - задержал он ее. - А он какой из себя?

- Лешка мой?

- Да нет, - небрежно поморщился собеседник. - О своем забудь: твой Лешка уже не вернется. Командир партизанский, которого ты встретила?

- Какой? - она пожала плечами. - Обыкновенный. Высокого роста, здоровый, вроде вас.

- Грудь нараспашку и шея красная, как у быка? Да?

- Верно, - ответила она и словно обрадовалась. - Вы его знаете?

- Мы тут все друг друга знаем. Булыга. Точно он. Так где, ты говоришь, его встретила?

- Возле болота.

- Какого? Здесь много болот.

- Обыкновенное болото. Вот так же, как и ваши, остановили меня, привели к командиру.

- Ну это понятно, что привели, - командир заметно нервничал. - Болотце недалеко от сожженного хутора?

- Вот-вот, - оживилась она. - За хутором пройти лесок, потом поляна, потом опять лесок и болотце.

- Понятно. Отряд большой? У Булыги?

- Человек семь. Сам он на бричке сидел и еще двое с ним. А трое или четверо верхом.

Он долго молчал, о чем-то думая. Молчала и Надя, ждала. Ни о чем не спрашивала, не проявляла видимого интереса. Даже наблюдала за лагерем отряда тайком, пытаясь установить его численность. То, что этот мутноглазый человек знает имя Булыги и проявляет к нему особый интерес, насторожило Посадову. Про себя уже решила, что ей надо во что бы то ни стало побыть еще здесь в отряде, чтобы собрать необходимые детали, по которым можно будет делать вывод. Она понимала, что остаться ей здесь не составит особого труда. Заметила, как оживились блеклые глаза сидящего рядом с ней человека, что-то хищное появилось в них. После раздумья он сказал:

- Тебя Ниной зовут? Ты вот что, Нина, оставайся-ка у нас, а мы что-нибудь придумаем, как тебе помочь. Куда ты пойдешь на ночь глядя? И голодная небось?

- Страшно ночью, - согласилась она.

- А пока пойдем, я тебе место укажу.

Он привел ее к шалашу из ельника, который почти ничем не отличался от других. Хвоя была совсем свежая, - значит, обосновались они здесь недавно. В шалаше никаких удобств. Над головой - лапник, под ногами - сено.

- Это мой кабинет, - сказал командир. - Тут тебя никто не посмеет тронуть. Поняла? А вообще орлы мои - палец в рот не клади, невзначай и обидеть могут. Так что ты от меня никуда. Я сейчас отлучусь на минутку, насчет ужина похлопочу. А ты жди, отдыхай.

- Может, вам помочь что-нибудь. Я умею готовить, - предложила она свои услуги, но получила категорический отказ.

Оставшись одна. Надя осмотрелась. Шалаш был низкий, даже стоя на середине, она касалась головой "потолка" - елового лапника. Поверх сена постелено байковое одеяло. В углу валяются пустые бутылки, консервная банка, граненый стакан. Перспектива провести здесь ночь в обществе этого мутноглазого с ржавыми зубами, естественно, не радовала Посадову. Но другого выхода не было: назвался груздем -полезай в кузов. Конечно, он напьется и будет ночью приставать. Случайно нащупает пистолет под кофточкой - и тогда хорошо начатый спектакль может сразу провалиться. Надя присела на одеяло, сунула пистолет под сено, начала быстро соображать, как вести себя ночью с неожиданным "кавалером".

Он возвратился довольно быстро - возбужденный, раскрасневшийся, с краюхой хлеба и двумя банками консервов: мясных и рыбных. Потом извлек из кармана бутылку самогона, сказал подмигивая на бутылку:

- Шнапс-куртка. Жулик один изобрел и сам скрылся в неизвестном направлении. Попадись он мне…

Консервы ловко открыл финским ножом, нарезал хлеб и, налив полный стакан, сказал:

- Держи, согреешься.

- Это мне? - сделала удивленные глаза Надя. - Вы извините меня, я не пью, мне нельзя.