Семья напрокат

В глазах Игоря загорается ярость, и я тут же ощущаю его обжигающую ладонь на своей щеке. От сильной оплеухи я падаю на спину, больно ударяясь копчиком. Охаю от сильной боли в спине, свет гаснет, глаза закрываются, и я тут же отключаюсь.

16

Какой-то шум совсем рядом со мной заставляет меня поморщиться, и я медленно начинаю приходить в себя. Затылок нещадно болит, а к горлу подкатывает тошнота, и я не решаюсь открыть глаза, пытаясь вспомнить – где я нахожусь и что со мной произошло.

Топот мужских ног раздаётся где-то совсем рядом, и я в панике приоткрываю левый глаз, пытаясь сфокусироваться на людях, стоящих совсем рядом от меня.

Неужели, зрение меня не подводит? Это… Полонский и Беляев! И они дерутся? Или, мой воспалённый мозг рисует странные картинки, никак не относящиеся к действительности?

Больно щипаю себя за бедро, и тут же на глазах выступают слёзы. Больно. Нет, это не игра воображения. В моей маленькой студии действительно находятся Игорь и Максим Дмитриевич. Ох, если это так, то хоккеист может убить не слишком спортивного Беляева одним ударом.

В ту же секунду Полонский, словно услышав мои мысли, одним ударом отправляет моего бывшего возлюбленного в нокаут, и холодный пол, на котором я по-прежнему лежу, сотрясается от упавшего тела Игоря. Похоже, недавняя травма спины, мужчине совсем не мешает.

Следом Максим Дмитриевич кидается ко мне, опускаясь на колени. Я спешно прикрываю глаз. Надеюсь, он не заметил, что я уже пришла в себя? Пусть попробует вернуть меня в чувство!

– Рита!

Грозный голос спортсмена раздаётся совсем рядом с моим лицом, но я стараюсь ничем не выдать себя. Вдруг, мужчина всё же решится сделать мне искусственное дыхание рот в рот?

– Маргарита!

Лёгкое похлопывание по щеке заставляет мои веки вздрогнуть. Ах, вот как! Мало того, что Беляев позволил себе ударить меня, так ещё и этот бесчувственный хоккеист предпочёл тот же способ для моего пробуждения!

– Рита, чёрт возьми! Я видел, что вы подглядываете! Хватит морочить мне голову!

Охаю, и открываю глаза. Всё равно не буду признаваться, пусть хоть режет меня!

– Это вы? Но, как вы тут оказались?

– Приехал! Решил, что вы долго задерживаетесь. На звонки не отвечаете.

Отрываю голову от пола, и, опираясь на локти, медленно поднимаю корпус. Голова слегка кружится, а спина болит от неловкого падения. Неужели, всё это произошло, как говорит мистер Дэвис от того, что на мне нет красной одежды? Я, конечно, взяла с собой красную сумочку, но она мирно валяется в прихожей – Беляев отобрал её у меня в борьбе.

– Я могла бы поехать обратно на метро, и не отчитываться перед вами, вам это не приходило в голову?

Сверлю Полонского взглядом, хватая ртом воздух – падение не прошло даром, голова просто раскалывается.

– Не могли. Такси ждёт вас у подъезда.

– Какое такси?

– То самое, на котором вы сюда приехали.

– То есть, вы установили за мной слежку? Подкупили этого милого старичка-водителя, и он всё это время ждал меня внизу?

Хоккеист поджимает губы, помогает мне подняться, и сухо кивает:

– Не так грубо, конечно. Я просто попросил его, вас подождать. Знаю, насколько вы упрямы и не захотите тратить деньги на частный извоз. Но водитель связался со мной и сказал, что вы так и не вышли из квартиры. Тогда я…эээ…забеспокоился.

Мужчина осёкся, и отвернулся, заметив, что поверженный Беляев начинает шевелиться. Мне не послышалось? Он действительно сказал, что забеспокоился обо мне?

– А как же Никита?

– Не волнуйтесь, я накормил его кашей, переодел подгузник и уложил в кроватку. Бабушка проследит за его спокойным сном.

Выдыхаю. А Максим Дмитриевич, оказывается, не такой уж плохой отец – ему вполне можно доверить малыша. Он ответственный и заботливый. Зря Лизавета ему не доверяла.

– Поехали?

– А Игорь?

– Проспится – сам встанет. Он жив, не беспокойтесь. А вот вам явно нужно отдохнуть, вид у вас неважный.

Морщусь. Ну вот, снова отличный комплимент от мужчины. Он очень галантный! Только и говорит мне о моих недостатках.

Киваю, и, перешагнув через Игоря, бреду в прихожую, аккуратно перебирая ногами. Конечно, я хотела прямо сегодня съездить к Мадине и вытрясти из неё всю имеющуюся информацию, но спортсмен прав – я и правда неважно себя чувствую.

Пытаюсь застегнуть сапоги, но из-за головокружения у меня ничего не выходит. Только нагнусь к «молнии», как тут же испытываю приступ. Полонский, внимательно осмотрев меня, нагибается и молниеносно дёргает «собачку», застёгивая сапог.

– Спасибо.

– Не за что.

Хватаю свою красную сумочку, и тут же мужчина подхватывает меня на руки – нежно и очень аккуратно, словно пушинку. Он слегка морщится – видно, что ушиб рёбер ещё доставляет ему беспокойство. Но, не смотря на это, он всё же решил нести меня на руках.

– Поставьте меня на землю, я умею передвигать ногами самостоятельно!

– Похвально, что вы освоили этот навык, Маргарита, но я всё же, донесу вас до автомобиля на руках – так надёжнее.