Семья Рутенберг. Семейная хроника

— Надо согреться. Помянем папу.

В гостиной за большим столом с трудом расселись старшие.

Маша сразу увела внуков в маленькую комнату:

— Мы и тут разместимся!

Они с Розой принесли из кухни большую миску салата

оливье, солёные огурчики, колбасу, пирог с капустой. А маль-

чики уже разливали по бокалам и рюмкам. Даже младшим

досталось по глоточку портвейна.

— Горький повод у нас для сбора. — Абрам вынул перо-

чинный нож и надрезал возле ворота рубаху. — Таков обычай.

Думаю, папа простит нас за то, что мы не сидим на полу,

как принято у евреев. Да и резать одежду совсем не обяза-

тельно.

Однако, когда нож пошел вокруг стола, все, даже женщины,

не колебались, надрезали рубахи и нарядные кофточки.

Абрам поднял серебрянную стопку:

— Вспомним Папу! Он прожил жизнь достойно. И главным

для него всегда были его дети, его семья. — Остановился, по-

думал: «За столом все свои. Сталин умер. Берию расстреляли.

Можно не бояться. И уж очень хочется сказать ЭТО вслух».

Он продлжил: — Папа не раз говорил, что красивые слова

о коммунизме, о счастье для всех, для всего мира — ложь.

Слишком оно разное, счастье для разных людей. Обман всё

это. Надо любить своих. Беречь друг друга. Это главное. Будем

498

1945 – 1954 годы

помнить его заветы!

В маленькой комнате тоже поминали Арона Яковлевича.

— Хороший был дед, — поднял рюмку Марк, старший из

внуков. — Добрый. Мне кажется, ни разу в жизни он не обру-

гал и не наказал никого из нас.

— А как он вытащил нас летом сорок первого года, вывез

под бомбами, спас от немцев, — вспомнила Роза. — Только ба-

бушка не доехала.

— И как мы ждали его голодной зимой в Саратове. А дед

привозил полмешка картошки, кулёк пшена, ведро квашенной

капусты, — добавил Лёня.

— И какие замечательные сказки он нам рассказывал:

про Иосифа прекрасного, про богатыря Самсона, — продол-

жила Сонечка.

Тем временем у старших, как это бывает обычно, разговор

перешёл на текущие дела и заботы. Яков прилетел перед са-

мыми похоронами. И теперь Циля потребовала:

— Расказывай, Яшка! От тебя больше года писем не было!

— Верно. Боялся я вам писать, чтоб не подвести кого. Рей-

зел — сидела.

Почуяв интересное, высыпали из соседней комнаты пле-

мянники. Большинство из них никогда не видели живого

иностранца. А ведь это их родной дядя!

Яков рассказал, что они окончательно перебрались в Изра-

иль и живут теперь в Нетании, новом городе возле моря. Там

построили большую трикотажную фабрику.

— А кто ж у тебя там вкалывает на фабрике? Небось, арабы?

— поддела брата Циля. Когда-то, в Ельне, она часто ссори-

лась с Яшкой, и тогда считала себя куда умнее и хитрее брата.

И вдруг — такой богач! Поразительно.

— Евреи, конечно. Вы что, не знаете, что после 1948-го года

им пришлось бежать из всех арабских стран, где их пред-

Яша

499

ки жили много веков? Из северной Африки, Сирии, Ирана и

Ирака. Государство помогает, но ведь людям надо дать работу.

Молодёжь слушала дядьку с особой жадностью. Особенно

поразил всех рассказ о тамошних кибуцах, подлинных комму-

нах.— Неужто у них всё общее? — удивилась Маша.

— Нет, конечно. Теперь на свадьбу кибуц строит для моло-

дой семьи дом и даёт всё необходимое.

— И они успешно конкурируют с частными хозяйствами?

— недоверчиво спросил Исак.

— Вполне. А в тех кибуцах, что возле границы, они и па-

шут с винтовкой под рукой.

— А машина у вас хорошая? — спросил Марк, давно меч-

тавший о своей.

Яша улыбнулся:

— В Нетании я купил «форд». Это Абраша Шварц выпен-

дривается, раскатывает на подержаном «роллс-ройсе». А мне

это ни к чему.

— Ну и как, ты уже давно миллионер? — поинтересовалась

Циля.

Яков поднял руки:

— Сколько можно меня допрашивать! Подождите, всё рас-

скажу. У меня ведь ещё письмо и альбом с фотографиями

для Рейзел от Додика. Вот вылезу из-за стола и разыщу в че-

модане. А сейчас надо бы ещё разок помянуть папу.

Рейзел толкнула локтем сестру:

— Гляди, Яшка ещё не потерял юмора. Такой же, как когда-

то в Ельне. Не забурел.

Арона Яковлевича помянули не раз и не два. И никак

не могли наговориться. Но у Блюмы разболелась голова, и она

предложила всем назавтра встретиться у Цили. Ведь в послед-

ний раз семья целиком собиралась больше тридцати лет назад,

в Ельне.

500

1945 – 1954 годы

Утром все съехались на Козловском. Женщины азартно от-

талкивали друг друга от единственного в комнате зеркала, ме-

рили Яшины подарки.

— Кофточка — просто шик! — восхищалась Рива. — Такой

и в комиссионке не купишь.

— И какая мягкая! Чистая шерсть, — поддержала её Циля.

— А ты глянь на этикетку: «Рутенберг энд Ко»! Знай наших!

Блюма с Ритой уселись на диван рядом с Рейзел. За ночь она

почти наизусть выучила все восемь страниц письма от сына,

и теперь, совершенно счастливая, показывала им фотографии

из привезенного альбома:

— Посмотрите, как вырос Тедик! И как он загорел!

Мужчины выбрались в коридор покурить. Всех волновало,

что будет завтра.

Сталина они пережили. Рейзел из тюрьмы, слава Богу,

выпустили. Погромы и выселение на Дальний Восток вроде