Семья Рутенберг. Семейная хроника

дел крайне воинственно.

«Абрек, настоящий абрек!», — подумал Яша.

— Смотри Вартан, — говорил штабс-капитан, — чтобы твои

парни с площадок ни шагу! (На площадках с винтовками дежурили

Семья

149

армяне Тер-Погосяна). Начнётся бой, чтоб не увлекались, не вы-

скакивали. Да и смотреть в обе стороны не забывали.

— Нэ тревожся, Алексей! Мои парни надэжны.

Яша тронул Степанова за рукав:

— Я с вами, Алексей Петрович?

— Пострелять захотел, юноша? Ладно, пошли. Но без спро-

су не высовывайся!

Алексей Петрович спустился и, прихрамывая, прошёл впе-

рёд. Два офицера протянули руки и помогли ему взобраться

на переднюю платформу. Яша влез следом.

— Как у тебя, Ахмед-бей? Порядок? Дай-ка телефон.

Скуластый, смуглый офицер в башлыке подал штабс-капи-

тану трубку.

— Третий, третий! Собакин у вас? Как у тебя, Алёша? Всё

хорошо. Второй! Трогай.

Поезд медленно набрал ход.

За бруствером, сложенным из шпал и мешков с мукой, си-

дели, стараясь укрыться от холодного ветра, десятка полтора

офицеров.

Двое — один справа, один слева, вглядывались в ночную

тьму.

Ахмед-бей выдал Яше карабин и показал место — бойницу

у левого бруствера. Яша предусмотрительно утеплился, надел

два свитера и полушубок. Но минут через сорок всё равно

начал замерзать. Офицеры курили, прыгали, чтобы согреться.

Понемногу начинало светать. Вот промелькнула станция Хлеб-

ная.

— Господа офицеры! По местам. Не курить, — негромко

скомандовал Степанов.

Все молча разошлись по своим бойницам. Паровоз заметно

снизил ход.

Всё так же мелькали по сторонам чёрные кусты, одинокие

вётлы. Казалось, ничего не изменилось.

— Что случилось? — спросил Яша Алексея Петровича

тихонько.

— Впереди выемка и крутые повороты. Удобное место

для засады, — ответил тот.

150

1917 – 1925 годы

Действительно, по сторонам поднялись высокие откосы.

Поезд пошёл ещё медленнее. Однако всё было тихо. Только

пулемётчики сжимали гашетки посиневшими руками да вгля-

дывались в клочковатый туман офицеры.

Яше стало холодно и страшно.

— Зачем только я поперся сюда? — подумал он.

Начался поворот. Ахмед-бей резко вскинул ручной пулемёт

Льюиса и ударил очередью куда-то влево, вверх. Тотчас загро-

хотали максимы и раздался треск недружной пальбы из дверей

вагонов. Яша не мог понять, по кому стреляют. И только потом

увидел сзади, на обрыве, вспышки пулемётного огня. Паровоз

встал. На рельсах впереди была видна баррикада из брёвен

и шпал.

— Засада, — сказал Алексей Петрович.

Он сидел, спокойно поглядывая по сторонам.

Яша тоже принялся стрелять по кромке обрыва. Врагов

он не видел. Только раз за кустами вроде мелькнула тёмная

фигура. Страх куда-то ушел.

— Отставить! — скомандовал Степанов.

Пулемёты смолкли. Офицеры опустили винтовки. Только

из дверей вагонов всё ещё палили армяне.

— Не ждали такого отпора. Смылись, — заметил Алексей

Петрович..

Действительно, с обрыва по поезду уже не стреляли. Лишь

впереди, над завалом, ко-роткими очередями рокотал пулемёт.

— Упорный, сволочь! Пока он там, завала не разобрать.

Попробуйте его достать.

Два максима открыли дружный огонь по последнему пу-

лемёту бандитов. Но тот был хорошо укрыт, и подавить его

не удавалось. Яша увидел, как Ахмед-бей и за ним ещё два

офицера соскользнули на рельсы с правой стороны. Они про-

ползли под колёсами и быстро, как ящерицы, нырнули в кювет.

— Куда они? — спросил Яша штабс-капитана.

— В обход, к последнему пулемёту. Не тревожься. Ахмед-бей

Нигматуллин — лучший из моих разведчиков.

Скоро раздались два взрыва гранат. Впереди на откосе

появился Ахмед-бей. Он махал рукой:

Семья

151

— Дорога открыта!

Ремонтники пошли растаскивать баррикаду. А Алексей

Петрович осторожно спустился с платформы и, опираясь

на палочку, пошёл к первому вагону — проверить, все ли живы.

В поезде потерь, к счастью, не было. Пулями разбило

несколько окон, да оцарапало осколком стекла роскошное

плечо Оксаны Сокольской. Вера Николаевна уже продезинфи-

цировала и перевязала ранку. Состав пошёл дальше.

* * *

Когда совсем рассвело, господа офицеры развели костерок

на листе железа. Холодный ветер пронизывал, и все жались

поближе к огню. Говорили мало. В Павлограде Ахмед-бей

роздал по ломтю хлеба с салом. Поели.

— Почему у нас брустверы из мешков с мукой? — спросил

юноша.

— Легче было привезти их с мельницы Шабада, чем искать

песок. От пуль они укроют не хуже. Доедем до Симферополя,

будет премия господам офицерам, — улыбнулся Степанов.

— Как бандиты догадались, что поезд пойдёт этой ночью?

Неужели они каждую ночь мерзнут в засадах?

— Всё проще. Где-нибудь в Харькове сидит хохол-телегра-

фист. Увидит проходящий поезд и отобьёт депешу своему

«батьке». Подготовить засаду за пару часов нетрудно. Хорошо,

они поторопились, и не поставили пулемёты с правой стороны.

Нам пришлось бы куда хуже.

Всё так же бежали по сторонам поля, беленые украинские

хаты, огороды. Кто-то затянул «Ермака». Остальные подхва-

тили.

— Скоро Мелитополь, — заметил Ахмед-бей. — Неужто