Семидесятый меридиан

Затягивая переговоры, зашедшие в тупик, Яхья-хан и генерал Пирзада позаботились, чтобы в печати появились обнадеживающие сообщения. Общественное мнение было основательно введено в заблуждение. Возвращающиеся из Дакки правые лидеры поддерживали это, заявляя, что выход из кризиса найден и в ближайшие дни Яхья-хан объявит об отмене военных законов, введении временной конституции и передаче власти выборным представителям.

Выступление Яхья-хана по радио вечером 26 марта носило иной характер: он объявил партию «Авами лиг» вне закона, обвинил Муджибур Рахмана в измене и сообщил, что вооруженным силам страны отдан приказ «исполнить свой долг по обеспечению неприкосновенности, солидарности и безопасности Пакистана и полному восстановлению власти правительства».

За этими фразами крылось многое. Вечером 25 марта Яхья-хан внезапно прервал переговоры. Ночью был арестован Муджибур Рахман. К этому времени войска вышли на улицы, начав по приказу военного руководства жестокую резню.

В тот же день главнокомандующий армией и главный военный администратор Яхья-хан издал распоряжения о запрещении политической деятельности и введении жесткой цензуры. В прессе не должны печататься материалы, прямо или косвенно критикующие военное положение, вооруженные силы, полицию и правительство. Запрещались любые процессии и собрания, кроме религиозных, свадебных и похоронных.

В стране фактически началась гражданская война.

ПУТЬ НА СЕВЕР

Край пуштунов — Северо-Западную пограничную провинцию в Пакистане обычно называют коротко «сархад» — «граница». Мне нравилось приезжать туда в любое время года, особенно ранней весной, когда абрикосовые сады на севере Пакистана покрываются белой пеной, хотя погода напоминает подмосковный октябрь.

Тяжелые грузовики и воловьи упряжки на дорогах нагружены крепкими, похрустывающими кочанами цветной капусты. Лавочки в селениях вдоль шоссе украшены пирамидами апельсинов. Все выглядит красиво, нарядно, сытно, а небольшие стада овец и коз с длинными ушами-сережками, пасущиеся у обочин, дополняют идиллическую картину.

В самые жаркие месяцы здесь можно уловить прохладные струйки воздуха, стекающие с гор, а зимой увидеть лужицу, подернутую ледяной коркой.

Первый городок на пути от столицы к Пешавару — Хасан Абдал. Он расположен на восточном берегу Инда, но костюмы и обычаи уже напоминают север. Обычно мы останавливались здесь перекусить. Представьте себе стол под открытым небом, на котором разложены розоватые куски свежей рыбы, щедро сдобренные красным перцем. Вы выбираете любой, и его немедленно бросают в кипящее масло. Через считанные минуты великолепное блюдо готово. Во время поездок мы отлично завтракали в придорожных «отелях», знакомясь с острой местной пищей, или закупали «само-сы» — слоеные пирожки, начиненные самой разнообразной смесью: горохом, луком, картофелем, мясом, зеленью, перцем.

Хасан Абдал — место паломничества. В апреле здесь ежегодно проводится трехдневный праздник «Байсакни», в честь святого Панджаба Сахиб Гурдвара, на гробнице которого сохранился отпечаток ладони Гуру Панака — основателя своеобразного религиозного учения (его последователей называют сикхами). Обычно паломники прибывают специальными поездами и становятся лагерем, который окружает небольшой храм. Возле него бьет из земли прозрачный родник. Вода в нем, разумеется, целебная.

Миновав городок, вы можете повернуть на север, и через полчаса вас встретят голубые храмы Тарбелы. «Отец всех рек» — великий Инд — еще не разлился здесь широкой лентой. Разделившись на несколько рукавов, река прорывается меж холмов, отыскивая наиболее удобный путь от горных ледников к долинам.

Это место выбрано для возведения одной из крупнейших в мире плотин. Возникновение на субконтиненте Южной Азии суверенных государств — Индии и Пакистана — выдвинуло среди других и водную проблему. В 1960 г. между двумя странами было заключено соглашение о распределении и использовании вод бассейна Инда. Сооружение плотины Тарбела — завершающий этап этого грандиозного проекта.

На стройку мы отправились однажды вместе с корреспондентом Франс-Пресс Жаком Лямуром. Главный управляющий стройки Мишель Дассонвиль, крепкий рыжеватый инженер с сильными руками, усеянными веснушками, и насмешливыми карими глазами, оказался приятелем и земляком моего французского коллеги. Его мы разыскали в небольшом кабинете и быстро выработали порядок дня.

— Сперва я угощу вас небольшой лекцией. Потом вы угостите себя обедом. Затем познакомитесь со стройкой, гид будет вас ждать, а в семь вечера милости просим ко мне ужинать.