Семилистный клевер (СИ)

Эти мелкие слишком уж напоминали человека, которому когда-то Отец подарил бессмертие. Сейчас Энви не мог сказать точно, его ли это дети, но Отец не простит, если он их упустит.

За ними нужно проследить и, по возможности, помочь пробраться на поезд.

========== Глава 3 ==========

Домой они добрались, когда уже стемнело: Эдвард до последнего тянул, чтобы не пересекаться с Пинако. По вечерам она чинила и делала новую автоброню, но все надежды разминуться с ней разбились, едва они с Алом подошли к крыльцу.

Пинако сидела на крыльце, набивая трубку. Постояв в нерешительности, Эдвард окунулся в горькое облако дыма.

— Нагулялся, — хмыкнула она, прикусив конец трубки.

— Ала кот обидел, ага, — выпалил Эдвард, плюхнувшись рядом с ней на ступеньку. Пинако почти терялась в темноте, только очки поблескивали. — А ещё мы птицу у него отбили. И мышь. А от рыбы он отказался, рожа усатая. М-м-м… а пирожки остались ещё?

— Остались.

— О, я тогда на кух…

— Погоди-ка, — узловатые пальцы схватили его за рубашку. — Ты встречался ведь с теми военными, да?

— Ну-у… мы поговорили немного. Они уезжают завтра, ага.

Зевнув, Эдвард покосился на дверь. Он сам не заметил, как прислонился к перилам и прикрыл глаза.

Кто-то встряхнул его за плечо. Встрепенувшись, Эдвард выпрямился и потёр слипающиеся глаза.

— Этот военный предлагал тебе уехать?

— Не-е, это я ему предлагал, — Эдвард потянулся, краем глаза заметив, что брат покосился на него так растерянно, словно он ляпнул совершенную глупость. — Ой… Да он, это, он всё равно отказался! Так что мы никуда не поедем, ага! Правда-правда, я даже адреса его не знаю, и Ал не знает!

— Когда это тебя останавливала такая мелочь? — Пинако выдохнула, и её лицо скрылось за дымом.

Эдвард раскрыл рот, но не нашёлся, чем возразить.

— Имей в виду, что он вас может даже на порог не пустить. В государственные алхимики вас, может, и возьмут, но… Ты же видел, как они заканчивают. Живое оружие, — в темноте сверкнул огонёк трубки. — Эдвард, оно тебе надо?

Он молча поднялся на ноги.

— Бабуль, я прослежу, чтобы Эд один не сбежал, — мягко сказал Альфонс, поравнявшись с ним. — Тебе, может, принести чего-нибудь?

Трубка качнулась из стороны в сторону.

— Тогда доброй ночи. Не сиди тут долго, ладно?

— Не буду, Ал.

Эдвард ввалился в коридор, прищурился на лампочку под потолком. На улице тихо переговаривались Ал и Пинако. Ну и пусть отвлекает, а он пока делом займётся.

Эдвард завернул на кухню. Дошлёпав до крана, умылся ледяной водой, и в голове сразу прояснилось. На обратном пути он прихватил тарелку с пирожками и убрёл с ними в их с Алом комнату.

Пирожки уже давно остыли, но это не помешало Эдварду умять первый в несколько укусов. Дожёвывая на ходу, он опустился перед столом, в темноте похожим на глыбу, и потянулся к ящикам.

Верхний был пуст. Второй тоже. В третьем завалялось несколько помятых бумажек — прошлогодние билеты на трамвай. Разгладив их, Эдвард положил находку на стол и в растерянности оглядел всё, что на нём было. Лампа, книжка, блюдо с пирожками, деревянная лошадка — первый опыт Ала в алхимии. Ни намёка на карандаши или хотя бы огрызок графита, словно по столу и по ящикам прошёл маленький смерч.

Услышав скрип двери, Эдвард вскинул голову. Пару секунд он настороженно всматривался.

— Ал, ёлки, — прошипел Эдвард, возвращаясь взглядом к столу. — Пинако ушла?

— К себе, — подтвердил брат, присаживаясь на кровать. — Но она волнуется, чтобы ты не сбежал, так что может и зайти. Эд, что ты там стоишь?

— Она все карандаши забрала. И даже зеркала нет!

— А оно тебе зачем?

— Как зачем? Надо же чем-то формулу нарисовать! — Эдвард надавил на угол столешницы. Гладкая. Хоть бы где щербинка была… — Ал, не спи! Нам надо как-то билеты сделать!

— Там можно завтра купить, — Альфонс забрался на кровать с ногами и уполз под одеяло на свою половину.

— На что?!

— На деньги? У меня вроде осталось немного…

— Ага, а формулу начертить всё равно нечем! — Эдвард от досады пнул стул.

— Ты что, деньги хочешь сделать? — ахнул брат.

— Ты же понимаешь, что нам твоей мелочи не хватит?

Альфонс сполз с кровати. Пока он рылся в вещах, Эдвард ещё раз осмотрел стол. Нашёлся только засохший маленький жук, но он для дела не годился.

— Только веточка, — расстроился брат, показывая ему находку.

— Дай сюда!

Выхватив у него ветку, Эдвард надавил заострённым концом на палец. После нескольких попыток удалось проколоть кожу и начертить основание формулы.

— Так. Ал, нам теперь камни нужны.

— Я этого не слышал, — заплющив глаза, прошептал Альфонс.

— Ну и ладно, я сам схожу!

— За чем ты сходишь?

Услышав голос Пинако, Эдвард смял листок с недочерченной формулой в руке и спрятал её за спину. Альфонс тихо вздохнул. В этом звуке так и слышалось укоризненное «я так и знал».

— Кота того проучить, — буркнул Эдвард, заталкивая бумажку в приоткрытый ящик. — Он знаешь как Ала поцарапал?

— Кота, значит, — задумчиво повторила за ним Пинако.

Глаза уже привыкли к полумраку, и Эдвард заметил, куда она смотрит. Развернувшись так, чтобы она не достала до ящика, Эдвард схватил предпоследний пирожок обеими руками.