Семилистный клевер (СИ)

— Ещё бы! — Хавок так обрадовался, словно собрался спихнуть на него половину всей работы, и, судя по недовольной морде Эрлая, он подумал о том же. — Смотри, эти документы надо отнести к…

Дальше Эдвард не слушал. Он смотрел на Ризу, ожидая приговора.

Она некоторое время наблюдала за Эрлаем, которого исправно нагружали документами, а потом оглянулась на Эдварда.

— Вечером пойдём, хорошо?

Эдвард кивнул. Откинувшись на спинку стула, он смотрел на выбеленный потолок, пока глаза сами не закрылись.

Он наконец-то засыпал.

========== Глава 43 ==========

Когда они вышли из штаба, тучи уже растворились в тёплом майском небе, дорога в основном просохла, и только покрытые рябью фонарей лужи да мокрая земля напоминали об утреннем ливне.

Храбрясь, Эдвард шёл чуть впереди Ризы и Альфонса. Беспокойство грызло его, не давая устоять на месте, мешая мысли, как вермишель в молоке. О чём говорить с человеком, с которым успел поссориться дважды за утро? Захочет Рой его видеть, и если да, сможет ли сам Эдвард там остаться?

Эдвард тряхнул головой и остановился у большой лужи. Под ногами раздалось недовольное «курлык». Опустив взгляд, Эдвард заметил упитанного голубя цвета асфальта. Птица немного подвинулась и опустила клюв в лужу.

— Балда ты, — Эдвард коснулся его носком ботинка. Голубь и не подумал раскрыть крылья, только отошёл на пару птичьих шажков и покосился на него с жадным любопытством.

Альфонс потянул его прочь от голубя. Оглянувшись на птицу, которая с радостным курлыканьем бухнулась в лужу, Эдвард покорно пошёл за братом.

Альфонс отпустил его, едва они прошли ряд машин, и снова пристроился к Ризе. Эдвард развернулся за ними.

Курлыканье стало громче, послышались хлопки крыльев. Даже не обернувшись на драчунов, Эдвард запрыгнул на заднее сиденье и отвернулся к окну.

Его полупрозрачный двойник таращился со стекла, похожий на бледную куклу с большущими глазами — Эдвард видел таких на ярмарке в Ризенбурге и в лавках Централа. Эдварду они всегда казались напуганными, а мама этого почему-то не видела.

Дорога за стеклом тронулась с места. Выплеснув колесом воду из лужи, машина откатилась назад, развернулась и выехала за кованую арку.

Шумно выдохнув, Эдвард прислонился лбом к стеклу. Нагретое за день, оно было таким теплым, будто он касался очень гладкой кожи.

— Эд, он на тебя не сердится, — Альфонс подвинулся к нему почти вплотную. — Он утром так сказал.

Эдвард глянул на него, колупая ногтём край сиденья.

— Мало ли, что он сказал? Я тоже много чего говорю, и что, это сразу правдой становится?

— А по тебе слышно, когда ты неправду говоришь. Я вот сразу понял, куда ты пойдёшь.

— Да-а? А чего тогда Хавоку не сказал? — Эдвард обжёг его пристальным взглядом, но брат этого не заметил: Альфонс смотрел в другое окно, на цепочку кафе.

— А я сказал! — Альфонс бросил на него быстрый взгляд и взмахнул руками. — Просто он решил тебя не ловить, раз ты всё равно к Рою шёл! Ну и мы не знали, каким путём ты пойдёшь, вот и…

— Спасибо, Ал. Напомни мне не делиться с тобой секретами лишний раз.

— А я попусту не болтаю, — Альфонс толкнул его ногой. — И вообще, сдались мне твои секреты!

Брат отвернулся, обиженно поджав губы.

— Ладно, Ал, не злись, — Эдвард толкнул его ногой в ответ. Альфонс покосился на него, но промолчал. — Ну, Ал!

После второго толчка брат отодвинулся. Эдвард вытянул ногу и достал его в третий раз. Альфонс сжался у дверцы, как одичалый кот, только что глазами не сверкал.

За окном потянулось светлое здание, похожее на каменный загон для лошадей. Сверху стены покрывали железные колючки, большие, словно часть медвежьих капканов.

— Вот это понаставили! — выдохнул Эдвард, навалившись на брата. Альфонс недовольно буркнул под нос, что он тяжёлый, и сдвинулся ближе к спинке сиденья.

Мелькнул и скрылся решётчатый вход, остались позади колючие стены. Эдвард смотрел на них через заднее стекло, пока здание не скрылось за другими постройками. В каменном загоне тоже жили люди, и будь они хоть трижды нарушителями, преступниками или дезертирами, Эдвард ёжился от мысли, что их окружали сплетённые друг с другом «капканы».

Тюрьма Ризенбурга была вполовину меньше и больше походила на старый дом, чем на баррикады с железными крючьями.

Машина замедлила ход. Мелкие камни и листья зашуршали под колёсами — значит, они приехали.

Больница тянулась к небу кремовой свечкой, которую окружало зеленью парка. Из машины виднелся только вход в него, но даже так Эдвард видел, что делали его с размахом: за узорной аркой росло столько деревьев, что парк тянул на целую рощицу.

Эдвард медлил. Он ждал, пока Альфонс выкарабкается наружу, хотя мог легко выйти с другой стороны, потом стоял у бока металлического зверя, поджидая Ризу, и косился на охрану у входа. Он сошёл с места, только когда Риза двинулась вперёд, и старался идти не слишком быстро.

Они прошли за ворота по цепочке, в которой Эдвард оказался посередине, пересекли внутренний двор. Белесая дверь обнажила светлое нутро больницы.

Затылок и шею защипало от мурашек. Поёжившись, Эдвард шагнул туда следом за Ризой.