Сентябрьский декабрист

–Кондратий Фёдорович вот даже не знаю старая ли Новосельцева, Вас так лихо переиграла, или Вы сами себя переиграли, но, в любом случае, я рад, что весь этот роман закончился благополучно, – сказал Бестужев, который доедал предложенные хозяевами пирожные.

–Я, в отличие от тебя Александр Александрович, романов не пишу, я их делаю.

–Что Вы этим ходите сказать, Кондратий Федорович?

–То, что это еще не конец. И, друг мой, нет ничего проще, рассорить двух людей, особенно, если они считают себя друзьями.

–Что ж, – Бестужев чуть нервно сглотнул, – Уверен, Вы знаете, что делаете.

Глава 5

Дома Константина встретили как героя. Отец был непомерно горд первенцем, мать и младшие дети относились теперь к нему как к главе семейства, а Катерина даже не знала, как выразить всю свою благодарность. Уже через пару дней, Чернов делился подробностями своего путешествия с Рылеевым. Кузен внимательно его выслушал, и после, медленно крутя в руках сигару, спросил:

– И как ты нашел старшую Новосельцеву? В письме ты писал, что она совсем не против свадьбы.

–О, это почти святая женщина, – уверял с восторгом Константин, – И мне кажется, что слезы, что вечно текут из ее глаз, как у многих стариков, на самом деле не слезы, а миро. Она была до крайности любезна и гостеприимна, и так любит Владимира, что не смога бы встать на пути его счастья.

– Я очень рад это слышать. И еще я очень рад, что у твоего возбужденного состояния есть еще одна причина. Признавайся, что там у тебя за роман вышел. В письмах ты так и не написал ничего конкретного.

Рылеев, наконец, стал раскуривать сигару.

–Потому ничего конкретного и нет. Я просто встретил известную тебе особу на набережной и уже на следующий день получил записку.

Рылеев слегка приподнял бровь.

–Смело. И что же она тебе пишет?

–То, что пишут в таких письмах все женщины. Что любит и всегда любила. Но Николя узнал, ее собираются выдать замуж за какого-то старого полковника. Я же ей нужен, вероятно, лишь для того, чтобы эту свадьбу сорвать.

–Видно полковник уж очень гадок, раз она решилась на столь отчаянный шаг. И ты не думаешь, что ее чувства могут быть правдивы?

–Знал бы ты, как бы я этого хотел.

–Почему же не знаю. Я не настолько стар, чтобы не помнить, как может взволновать кровь один надушенный листок бумаги.

Константин вяло улыбнулся.

– Давай лучше поговорим о деле, – бодрее произнес Костя, – Если ли новости?

–И какие. Пестель приезжал в город, – Рылеев длительно затянулся, – Мне даже удалось с ним встретиться.

– Да ну! С тем самым? – Костя слегка подпрыгнул в кресле, – И что же? Каков он?

– Epater13 , и думает про себя, что очень хитер.

–А это не так? Я наслышан о нем, и слухи самые противоречивые.

– Он довольно неуклюже пытался выяснить мои политические взгляды. Сначала очень притворно восхищался Наполеоном, потом пел оды Английскому парламенту, – Рылеев расплылся в широкой улыбке, – Сошлись мы, конечно, на гении Вашингтона.

Кондратий Федорович сделал очередную затяжку и медленно откинулся в кресле.

–Тем не менее, своего он все-таки добился. Ведь ты, дорогой кузен ведь его больше государя Императора боготворишь.

Рылеев слегка поморщился при упоминании его Величества и отложил сигару. Константин, правда, его недовольства не заметил и продолжал.

– Уверен, что в следующей жизни ты родишься Американцем.

–Довольно, – Кондратий Федорович резко поднялся с кресла, – тебе уж и возвращаться пора.

Константин со снисходительной улыбкой взглянул на брата.

–Неужели обиделся. Ты ведь даже не рассказал, чем вы кончили. Какие планы у Пестеля?

–Планы? – язвительно переспросил Рылеев, – Что ж, изволь. Сергей Иванович, куда больше разделяет мои убеждения и не прочь, для России позаимствовать американскую систему управления, – грубо, чеканя каждое слово, произнес Рылеев.

–То есть, как позаимствовать? – Чернов по инерции еще продолжал улыбаться, – Там же Республика.

–Вот именно, – и после некоторого молчания Рылеев четко прибавил, – Республика.

Улыбка уже полностью сошла с лица Константина, лицо его слегка побледнело, а губы задрожали.

–А что же с царем? – осторожно спросил Чернов.

–А что с царем? Его не будет, – ответил Рылеев.

–Но, – Константин поднялся вслед за кузеном, – Это получается…

Чернов некоторое время пристально смотрел на друга. Новая реальность, так внезапно открывшаяся ему, пугала. Он начал медленно пятиться назад, неуклюже обступая кресло.

–Получается, – Константин перешел на шепот, – Вы хотите убить императора?

– Это пусть и крайняя, но возможная мера. Ты сам понимаешь, почему я не мог рассказать тебе все сразу.

Константин не сводил испуганного взгляда с больших влажных глаз Рылеева.

–Кондратий, это безумие, – продолжал шипеть Константин, – Конституция – это одно, но это… это – минимум виселица.

– А ты думал у нас здесь английский клуб? – выпалил Рылеев.

Он в один шаг приблизился к Константину и схватил его за плечи. Тот попытался освободиться и отвел глаза.

– Посмотри на меня! – закричал он, встряхивая кузена,– Значительных перемен не добиться полумерами.