Сентябрьский декабрист

С минуту никто не смел ответить. Чернов с трудом узнавал своего обожаемого кузена в человеке перед собой. Рылеев тяжело дышал от волнения и злости, а его глаза казались еще более выпученными.

–Но ведь, убить я его должен не поэтому, – тихо сказал Константин.

Рылеев судорожно поправил очки и медленно неуверенно опустился на диван.

–Да, – уже спокойно сказал он, – конечно не поэтому.

Вскоре от Чернова все разъехались, и он остался один. Уже поздно вечером денщик принес письмо, которое пришло еще утром. Писала Б.

«Мой милый друг, я очень боюсь за Вас. Да, да. Не удивляйтесь, мне уже все известно. Неужели нет никого способа разрешить эту историю миром? И еще я знаю, и то, что Вы не имеете никого отношения к распространению этих подлых слухов. Вы просто не способны на это. Но я так же верю в то, что тот другой офицер не мог плести интриги против Вас. У меня, конечно же, нет доказательств, но пусть женское сердце будет Вам поручителем его искренности. Также я уверенна, в том, что он действительно любит Катрин и искренне желает этой свадьбы. Я прошу Вас не дать шанса подлости и обману одержать верх, помиритесь с ним. Ведь я помню Вас главным поборником всех пороков и блюстителем честности. Смерть одного из Вас станет лишь торжеством лжи. И ежели Вы не думаете о счастье Вашей дражайшей с сестры или о несчастных Ваших родителях, вспомните хотя бы о Вашей покорной слуге, которая уже третий день не может дожить до вечера с сухими глазами. Я окончательно приняла решение: или я буду Вашей, или моя дорога сворачивает в монастырь. Там я смогу сполна выплакать все свои слезы. Вскоре я собираюсь озвучить свое решение отцу, а потому, ежели Вы еще хоть немного любите меня, то я жду Вас в Москве».

Глава 6

Рылеев мог переиграть Чернова, старую Новосельцеву, Пестеля, Государя, да хоть весь светский Петербург, но разве в силах он был переиграть пару прехорошеньких глаз юной кокетки? На следующий день после получения письма Чернов поехал к Новосельцеву, и они вновь долго перед свидетелями объяснялись. Он заверил Владимира, что никогда не думал принуждать его к свадьбе силой и тем более не собирался бравировать этой ложью перед кем бы то ни было. Чувства при этом Константин испытывал самые отвратные. Теперь он хорошо понимал, что пережил Новосельцев на приеме у московского губернатора. Владимир, в свою очередь, не стал долго упрямствовать и быстро сам пошел на мировую. Разговор снова зашел о свадьбе. Новосельцев тут, правда, немного стушевался, но все же подтвердил готовность жениться и обещался даже вскоре быть у них гостем.

Сказано – сделано. Уже на следующей неделе Владимир приехал в Большое Заречье с самыми изящными извинениями, на какие только способен свитский служащий. Дома его приняли хорошо, но прежней теплоты он не почувствовал. Стол все так же ломился от изобилия, правда, все что удалось отведать Владимиру в тот вечер было либо сыро, либо передержано, либо пересолено.

– Что же Москва, Владимир Дмитриевич? – деловито спросила хозяйка, пока лакей наливал ей в тарелку первое.

– Уж слишком купеческая, – бросил Новосельцев, пока безуспешно тянулся к проносившемуся мимо человеку с супом.

Катерина весь обед просидела словно изваяние, не поднимая головы и ничего не говоря, во всех движениях сохраняя уверенную твердость и даже несколько несвойственную ей резкость. Владимир пару раз пытался взглянуть на ее, но быстро отводил глаза. Никогда так ее фигура не казалась ему столь милой и столь пугающей.

После обеда мужчины перебрались в кабинет хозяина, где из ждали виски и сигары, и разговоры приобрели более деловитый тон.

– Кондратий Федорович, – обратился к нему Пахом Кондратьевич, – как идут дела компании?

– О, дела как нельзя лучше, благодарствую, – сказал Рылеев, принимая сигару из рук хозяина.

– Видимо это действительно так, коли в вашем владении акций ее не многим меньше, чем у самого государя, – старший Чернов захлопнул ящик с сигарами перед носом Новосельцева.

– Это лишь, для того, что бы более мотивировать себя к работе, – с плохо скрываемым удовольствием произнес Рылеев.

С наступлением сумерек кто-то предложил прокатиться до озера. Пока запрягали, пока выписали на посошок, за окном уже совсем стемнело, но небо было ясное, и решено было все-таки ехать. После внезапной оттепели зима напоследок снова сковало все своим ледяным дыханием. Прошлой ночью выпало много снега, и он весело хрустел под ногами рассаживающихся в сани людей. Владимир ловко подсадил будущую тещу, аккуратно втолкнул Константина к Рылееву, а сам ловко пригнул в те, которые уже уселась Катя, оттолкнув тестя.

–Трогай! – послышался впереди гулкий голос старшего Чернова.