Сентябрьское утро

– Помоги же мне, – хрипло прошептал он. Дрожащими пальцами она приподняла край его желтой трикотажной рубашки и стянула ее с теплых твердых мускулов под ковром жестких черных волос, пальцы ее с наслаждением ощутили это прикосновение, а сердце застучало как сумасшедшее.

Его рот ласкал ее открытые губы, наслаждался ими, теребил, гладил, пальцы нежно ласкали лицо.

– Теперь я твой, любовь моя, – мягко настаивал он. – Тебе нечего бояться, ничего не бойся, я не сделаю тебе больно, не буду заставлять тебя силой. Ну же, Кэт…

Она глядела в его темнеющие глаза, стягивая свитер с напрягшихся грудей, и с пронзительным ощущением блаженства почувствовала, как он снова вжимается в нее всем торсом, так, что ее острые соски утонули в темном тепле его груди. От этой близости у нее мутилось в голове, она задыхалась.

– Господи, какая же ты страстная! – прозвучал в полной тишине беседки его напряженный шепот. Мощный торс медленно, чувственно вжимался в ее грудь.

Ее пальцы задержались на твердом адамовом яблоке, бережно ощупали его. Ее глаза расширились; эта ласка вызвала у нее сердцебиение, к горлу подкатил ком.

– Ты такой… теплый, – едва слышно всхлипнула она.

– Еще бы не теплый, когда мужчина сгорает заживо, – отозвался он полушутя. Потом, не отводя взгляда, прижался к ней всем телом. – Все в порядке, – выдохнул он, успокаивая ее, потому что она непроизвольно замерла, ощутив еще большую близость его плоти. Его ладони легонько теребили ее волосы, предплечья удерживали тело на весу. Он пристально изучал ее.

– Теперь я могу почувствовать тебя всю, – шептал он, – а ты – меня. Мы ничего не сможем скрыть друг от друга, когда мы так близко, правда, Кэт? Ты знаешь без слов, как я хочу тебя, ведь знаешь?

Она вся вспыхнула, когда до нее дошел точный смысл этих слов и она впервые отметила различие между своим и его телом.

Наслаждение прорвалось в ней, как весенний сок в молодом дереве, она ощутила в себе пробуждение чувств и ощущений, дремавших до этой минуты в ожидании того, кто их разбудит.

Ее пальцы гладили его лицо., его рот, его дерзкий нос, его густые темные брови, и, переводя дыхание, она ощущала тепло и тяжесть его груди еще ближе у своей обнаженной кожи.

Под его тяжестью ее изнемогающее от желания тело совсем утонуло в мягких подушках, и она выпростала руки, пытаясь еще теснее прижаться к нему, когда он приблизил свои губы к ее губам для поцелуя.

Ее пальцы теребили его густые прохладные волосы, а поцелуй все длился и длился. Его язык вонзился в ее рот, требовательный, умоляющий, алчущий, а руки скользнули под ее бедра и, приподняв хрупкое тело, прижали к его телу с такой сокрушительной силой, что она всем существом ощутила, как страстно он желал ее.

Она извивалась, билась, металась под этим сладостным гнетом, и тяжкий стон вырвался из его груди, пока он целовал ее. По всему его большому телу пробежала мощная судорога.

– Не делай этого, – шептал он ей в ухо. – Я хоть и не мальчик, но могу потерять голову, и тебе будет не до смеха.

Она изумленно глядела на него.

– Мне… мне нравится вот так лежать с тобой, – призналась она шепотом.

– О Боже, и мне нравится, – простонал он. – Поцелуй меня, милая!

Его вожделение пылало между ними как греческий огонь. Не пытаясь больше ничего понимать, она растворилась, расплавилась в нем. Ее пьянила эта неутолимая жажда его рта, это долгое объятие, изнуряющий контакт с его властным телом. Казалось, его тепло сжигает ее везде, где бы ни коснулось. Ей хотелось, чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Ей хотелось провести в его объятиях всю жизнь, удерживая его, любя его. Любя его!

Он резко схватил ее за запястья и отшвырнул ее руки, обвивавшие его спину. И вдруг взглянул на нее сверху вниз, так, словно на какое-то время лишился рассудка и только сейчас осознал, что делал. Встряхнув темной шевелюрой, будто сбрасывая наваждение, он стремительным движением вскочил на ноги и стал натягивать рубашку, отвернувшись от потрясенной Кэтрин, которая неловко возилась со своим свитером. Она глядела на его широкую спину и не могла собраться с мыслями. Она забыла, что произошло всего час назад, забыла обиду и мучительное чувство потерянности. Захваченная страстным порывом Блейка, она забыла даже о Вивиен. Как она могла позволить ему!..

Он повернулся, перехватил ее негодующий взгляд, и какая-то жесткость проступила в его лице, погасив мягкий свет взгляда. Он насмешливо ухмыльнулся.

– Так-то, мисс Донован, – произнес он голосом, который, как бритва, рассек ей сердце.

Она облизнула изнутри свои распухшие губы, ощупывая языком несомненные следы того затяжного поцелуя, и подняла на него глаза, в которых стояли слезы обиды.

– Зачем ты так? – спросила она горьким шепотом, отшатываясь от него.

Он засунул руки в карманы. Никогда еще она не видела у него такого жесткого выражения лица.

– Может, ты не хочешь, чтобы я… принадлежала другому мужчине? – мучительно выдавила она.

– Я всегда добивался того, что мне было нужно, Кэт, – отрезал он с непроницаемым видом. – Я не прикасался к тебе, пока ты не стала взрослой.